Концессия 3 (СИ)

Со второй надписью возникла заминка, по той простой причине, что я имел весьма туманное представление о животном мире Роксаны в целом и колонии в частности. Пришлось залезть в сеть, но после этого дело пошло веселей: я испоганил ещё в общей сложности полторы таблички — чистую сторону первой и не поленился отыскать ещё один кусок пластика. Зато теперь у меня в смарте поселились целых четыре фотки окончательно скуксившегося Хавьера с четырьмя же независимыми компрометирующими надписями, из которых следовало, что оный Хавьер предавался греху не только с овечкой, но ещё и со свинкой, коровкой и — самое страшное! — собачкой породы болонка. Продемонстрировав клиенту фотки и для проформы поинтересовавшись, устраивает ли его их качество, я спрятал смарт в карман, снова устроился на стуле напротив пленника и вперил в него тяжёлый взгляд:

— Ну что, поганец, теперь поговорим серьёзно?

— О чём, пендехо?! — угрюмо буркнул тот.

— О твоей дальнейшей судьбе, омбре, — любезно пояснил я. — Как дальше жить-то думаешь? С этаким-то багажом?

— Да пошёл ты! — сплюнул Хавьер.

И упрямо тряхнул лохмами в разноцветных потёках.

— Эх, взять бы тебе, да уе… — отставить! — рожу начистить! — мечтательно вздохнул я. — Но нельзя. Будущих сотрудников принято сначала мотивировать, и только потом запугивать. В том числе и угрозой физического насилия.

— Чего?!

— Бить, говорю, тебя буду. За провинности.

— Да не! Я не об этом! Сотрудников?!

— А, вон ты о чём! — рассмеялся я. — Конечно! Или надо было сказать «рабов»? Хотя тебе социально ближе понятие «пеон», я полагаю?

— За еду работать не буду! — огрызнулся Хавьер. — И никакой «мокрухи»!

— Но в целом возражений не имеешь? — ухватил я суть.

— Э-э-э… а куда мне деваться?

— Я рад, что ты, омбре, начал демонстрировать зачатки разума. Продолжай в том же духе, пожалуйста. И не вздумай меня разочаровать.

— Что надо делать?! — скривился, как от чего-то горького, пленник. — Кого побить?

— С этим я и без тебя справлюсь, — отмахнулся я. — Работать будешь по специальности, то бишь художником.

— Кем?! — натурально прифигел парнишка. — Ху… кем?!

— Художником, — с бесконечным терпением в голосе повторил я. — Мазилой, бумагомарателем, мангакой… тьфу, прости, господи! У тебя, вон, гляжу, и инструмент имеется!

— Да не художник я! — испуганно отпёрся Хавьер. — Так, граффити балуюсь!

— Вот! Уже достаточно! — констатировал я. — Значит, и с рекламным баннером справишься. И с листовкой. И даже, не побоюсь этого слова, со стикером.

— Да ну нафиг…

— А куда тебе деваться? — окончательно припёр я пленника к стенке, причём его же главным аргументом. — Не умеешь — научим. Не хочешь — заставим. Ну и, конечно же, простимулируем материально и физически.

— Всё-таки бить будешь?

— Не исключено, — кивнул я. — Но в основном деньгами. Работа сдельная, по индивидуальным заказам. А там, глядишь, и сам втянешься. Тогда — возможно! — возьму на зарплату.

— А оно мне надо?!

— Матери пожалуюсь.

— Чёрт… — сник пленник, и сразу же просиял: — Да ты же её не знаешь!

— Думаешь, сложно будет отыскать по приметам? — хмыкнул я. — Порто-Либеро всего лишь большая деревня, все всех знают. Так что не тешь себя пустыми иллюзиями. Я тебе предлагаю взаимовыгодное сотрудничество, причём абсолютно законное, о чём такая шпана, как ты, может только мечтать! А ты отказываешься! Как думаешь, что она на это скажет?

— Вот ты урод… моральный!

— Нет, всего лишь психолог-практик, — отверг я грязную инсинуацию. — А ещё на моей стороне грубая сила и компромат. Ну и какое же будет твоё положительное решение?

— Да иди ты!

— А ты упорный! Продолжай, мне нравится.

— Пендехо!

— Повторяешься, омбре, — потерял я интерес к забаве. — Ладно. Вот тебе ещё один бонус: как насчёт того, чтобы вот эту вот раскоряку усовершенствовать? Самому-то не надоело с этакой порнографией по ночам шариться? Перед людьми-то не стыдно?

— А что в ней не так? — проследив за моим взглядом до самого краскопульта, изумился Хавьер.

— Всё! — отрезал я. — Можно сделать и проще, и легче, и компактней. И пневму могу поставить не ручную, как у тебя, а нормальную, с мини-компрессором от батарейки. Да и распылитель, честно говоря, так себе. Видел, какие потёки на табличках? Вот то-то же!

— И ты станешь такой мелочью заниматься?! — не поверил своим ушам пленник. — Бесплатно?!

— А что, все остальные от ворот поворот дали? — догадался я.

— Сказали, баловство.

— И что это меняет? Баловство, зато полезное! — помотал я указательным пальцем перед носом у парня. — Ты, например, не задумывался, что этой вот фиговиной очень удобно подкрашивать всякое? Те же траки, да в труднодоступных местах? Или любое другое оборудование? Дома? Заборы? А?

— Для этого нормальные краскопульты есть.

— И много ты таким в стеснённых условиях наработаешь? — привёл я убийственный довод. — Вон, у меня тоже есть! И не кустарщина, а корпоративный! И чего? Знаешь, сколько я с ним мучился, пока трак до ума доводил?

— Да им разве объяснишь!

— А им не надо, достаточно того, что я понимаю, — подбодрил я пленника. — Ну как, договорились? Будешь со мной работать?