Контуберналис Юлия Цезаря

— Если нерадивого раба не наказывать, Иван, то он не будет бояться тебя, обленится и будет плохо работать. Наказывать невольников для острастки не повредит любому радетельному и справедливому хозяину. Уважать тебя будут больше. Я когда покину армию, то куплю себе несколько рабов — пусть потрудятся для меня. Будут плохо работать — изведают моего крепкого кулака. Со мной не забалуешь, вмиг их научу уму-разуму.

— Мне эту вашу римско-рабскую философию не понять, но раз здесь принято иметь слуг для различных нужд, то я буду соответствовать образу богатого и знатного римлянина. Итак, берем деньги и идем на рынок.

— Идем… — охотно отозвался центурион. — И кроме рабов нужно купить и несколько красивых и молодых рабынь. Пусть нам дарят ласки и ублажают нас.

— Эх, Фабий, Фабий, — укоризненно покачал головой Иван. — До чего ты развращен, все о женщинах думаешь. Тебя могила только исправит.

Центурион улыбнулся.

— Славный Иван Сальватор, если мужчина не грезит о женщине, то он уже не мужчина. Мы, наши мужские силы черпаем от женщин и только от них. Развиваем тело, выносливость. От любви к женщинам мы становимся доблестными героями и славными поэтами. Все, все для них, белокурых и чернокудрых нимф и нереид! Если не будет на свете женщин мы, мужи, все от скуки умрем. Да пусть поразит меня молнии Юпитера, если я не прав!

— Ладно, мой бесценный друг, — примирительно сказал Родин. — Будет тебе сегодня златокудрая и молодая рабыня, красивая как Афродита и стройная как Венера.

— Ловлю тебя на слове, мой славный Иван Сальватор! — обрадовался центурион и продолжил. — Так что же мы медлим, хозяин? Вперед, веди нас со славным Ахиллесом на рынок, за знойной нимфой из Африки или Греции! И аве, Цезарь!

— Аве, император!..

* * *

Ахиллес, Фабий и Иван увидели в конце улицы большую площадь и большое людское столпотворение. Это был невольничий рынок. Кругом стоял шум, гам, ор, крики…

Иван увидел широченный и длинный в несколько рядов деревянный помост. На нем теснились сотни невольников для продажи. Мужчины, женщины, дети. Возле рабов их хозяева — мангоны.

Ноги рабов были покрыты белым мелом или краской. Выставленные на рынке рабы имели разные знаки. Белая краска означает невольничество, простой венок на голове — военнопленного, колпак на голове — знак того, что за этого раба не ручаются. На шеях бедолаг висели дощечки, где о них была написана краткая информация. Качество живого товара, с какой страны он прибыл, его достоинства и недостатки — этакое древнеримское резюме.

Продавцы были обязаны ставить в известность покупателей о недостатках и изъянах раба: не был ли он гладиатором в Цирке, не убегал ли продаваемый раб от своего патрона, не нападал на торговые суда будучи пиратом, не был ли он бутовщиком, разбойником, вором, не способен ли он на какие-либо крайние и агрессивные поступки. И вообще, он в своем уме или умалишенный. Если продавец заранее не поставил покупателя в известность об этих недостатках рабов, то купля-продажа объявлялась недействительной, деньги возвращались покупателю, а «дефектный» раб — мангону.

Впрочем, многим патрициям, тем, кто часто покупал рабов, были известны некоторые достоинства или недостатки тех или иных рабов по их происхождению. Так, например, римляне считали рабов из Крита лгунами, из Мавритании — суетными, из Далмации — свирепыми, из Дакии — непокорными, из Греции — красивыми и образованными, а из Сирии — сильными и выносливыми.

Обходя помосты, Иван дивился: сколько тут несчастных людей. До того как попасть в плен они же кем-то были. Кто воином, кто гончаром, кто кузнецом, а кто и учителем. Теперь они все равны. Они — рабы. Порой без имени и национальности. И ими торгуют как скотом. Правила всем понятны: «живой товар» разглядывают, оценивают качество, спорят о цене, как на любом рынке.

Это сейчас олигархи круто разживаются миллионами долларов, продавая нефть, газ, лес, электричество и прочий товар, а раньше античные коммерсанты богатели в основном за счет продажи рабов. Это был самый распространенный бизнес в то время. И сверхдоходный. Например, Цезарь после похода на Галлию продал шестьдесят три тысячи рабов (!) и неплохо на этом заработал. На торговле невольниками наживались все кому не лень. И профессиональные продавцы, и перекупщики, торгаши по случаю, и простые римские граждане — вплоть до самых знатных и богатых патрициев. Торговля эта приносила большой доход и римской казне, так как ввоз, вывоз и продажа рабов были обложены пошлиной: с сутенера брали одну восьмую стоимости невольника, с остальных — одну четвертую, а при продаже взимался налог два-четыре процента.

Все торговали живым товаром в Римской империи. Все….