Контуры нового мира

- Вы меня убедили, Иван Александрович, прошу Вас написать меморандум по сему поводу. Помните, что Ваш меморандум будет разослан всем главам государств, в качестве аргумента в пользу создания Международного авиационного комитета. Поэтому факты, схемы, сметы и прочий деловой разговор. И никакой политики.

- Будет исполнено, Ваше императорское величество.

Глава 5

На траурную церемонию, посвящённую закладке мемориального храма на месте гибели Вильгельма, его жены, невестки и детей я прибыл сам. Встретил меня лично кайзер Генрих в морском мундире с погонами фрегаттен-капитана.

Мне всегда нравился этот молодой человек: умён, деятелен, неплохо образован. Опыта государственного руководства Генрих не имеет, поскольку к карьере кайзера готовили его старшего брата, но этот недостаток поправимый. Самое главное, что Генрих умеет учиться, а опыт приложится.

Мы идём от самолёта к поданному нам автомобилю, и беседуем на общие темы. Да, раньше мы неоднократно встречались, и я делал Генриху разные подарки: кайтсерфер, виндсерфер, пару мотоциклов, гоночный автомобиль и самолёт. Всё ручной сборки, с великолепной отделкой. Генрих, в свою очередь, подарил мне пару рысаков и скоростной катер, скорее миноносец со снятым вооружением и оборудованной небольшой, но роскошно отделанной каютой. Мощная машина разгоняет катер до тридцати пяти узлов, но в здравом уме никто этого делать не должен: даже при микроскопическом волнении вибрации корпуса достигают такой силы, что просто ужас. Так что подарок я передарил Учебному отряду, пусть гардемарины на нём гоняют.

- Скажите, Генрих, каковы результаты расследования убийства Вашего брата, моего друга?

- Вашего друга. - повторяет Генрих - Знайте, Ваше императорское величество, что я тоже хочу стать Вашим другом, взамен моего покойного брата.

Мы останавливаемся, и смотрим в глаза друг другу. Генрих старше меня всего на два года, и то, что мы ровесники, добавляет нам взаимопонимания. Он высок, прекрасно сложен, хорошо тренирован, черты лица правильные. Носит усы, которые ему очень идут. Волосы зачёсывает наверх, в прямой пробор, открывая обширный красивый лоб. А ещё он умён, и до конца предан своей Родине.

- Генрих! - тихо говорю я - Я считаю Вас своим другом с того момента, когда мы увиделись впервые. Помните, как Вы заступились за меня перед девочками, которые вздумали смеяться надо мной?

- Господи, это было бездну дет назад, и Вы Петер до сих пор помните?

- Разумеется. Я всегда и всё помню, таково уж свойство моей натуры. В те времена мы были равны: ненаследные принцы. Теперь снова равны: мы оба главы великих держав. Я хочу, Генрих, чтобы мы стали не просто друзьями, но побратимами.

- Согласен! И своё побратимство мы скрепим кровью на месте гибели моего брата, его и моих детей.

Мы с Генрихом обнялись и троекратно расцеловались, а потом уселись в автомобиль и отправились на место гибели несчастного Вильгельма, женщин и детей. На краю воронки мы скрепили наш союз кровью из наших вен, и отправились к месту отдыха.

- Генрих, что удалось узнать относительно террористического акта?

- Следствие ещё идёт, но кое-какая картина вырисовывается: исполнителей двое, это граф фон Штауффенберг и барон фон Мёльке. Оба члены масонской ложи, имеют весьма высокие ранги посвящения. Полиция и военная контрразведка провела аресты всех членов масонской ложи, и из допросов следует, что они представляют часть недовольной земельной аристократии. Но нити заговора тянутся на Остров. Арестовали всё руководство всех известных масонских лож Рейха, и во всех случаях имеются доказанные факты измены, а ещё в одной ложе также были признаки подготовки теракта.

- Господи, Генрих, мы с Вами живём как на пороховом складе с курящими часовыми!

- Верно. Я уже издал указ о запрещении масонства в Рейхе и опубликовал в прессе материалы следствия. Мне докладывали, что народ с пониманием отнёсся к этой мере.

- Я масонов ещё не запретил, но жандармы, в обстановке полной секретности, готовятся к этой операции. Предлагаю Вам проводить согласованную политику в направлениях, представляющих взаимный интерес.

***

Церемония закладки храма была величественной и при этом скромной. В качестве котлована для фундамента было решено использовать воронку от взрыва, которую только немного подправили, чтобы придать идеально круглую форму.

Негромко играл оркестр, произносились речи. Мы с Генрихом спустились на дно, вместе установили там закладной камень фундамента и закрепили на нём серебряную табличку.

После церемонии мы отправились в Берлин. Ехали молча. Генрих мрачно размышлял о своём, я мысленно прокручивал варианты произошедшей трагедии и будущих событий. Наконец я не выдержал:

- Генрих, что-то не сходится.

- Что именно? - повернулся он ко мне.

- Ваша жена была родной и любимой внучкой королевы Виктории, англичане не могли её убить!

Генрих поднял стекло, отгораживающее салон от места водителя, и только после этого ответил: