Контуры нового мира

- Я бы тебе посоветовал создать крупную модель самолёта, скажем в пятую часть реального размера, и отрабатывать на нём сначала описание работы элементов управления. Потом ты составишь список требований к несуществующему пока прибору.

- Я обязательно этим займусь. Могу ли я привлечь к этой работе своих друзей?

- Разумеется, можешь. Более того, разрешаю не использовать твои личные деньги, а использовать счёт в банке.

- Угу. В банке. Счёт. Угу. Ты хочешь, чтобы я потренировался в управлении финансами?

- Не только. Мне любопытно, не пустишься ли ты в растраты.

- В растраты?

- Ты уже взрослый парень. Мужчина. У тебя уже была женщина?

- Ах, ты об этом? Понимаешь, папа, первые несколько раз это увлекательно, но потом понимаешь, что простая девчонка и дорогая проститутка из Мариинского театра не различаются ничем. Вернее так: простая девчонка лучше, потому что ты у неё если не первый, то по крайней мене не пятидесятый. Скажем, подсунули мне Малечку Кшесинскую, а я взял и поинтересовался её послужным списком.

- Ну и как?

- К восемнадцати годам в её ягдташе девятнадцать посетителей. Жертвами я их не назову.

- А ты?

- А я брезгливый, папа́. Если тебе не докладывали, сообщаю: на Петроградской стороне живёт Герда Борисовна Крохина, вдова полковника Крохина, двадцати четырёх лет от роду. Я познакомился с ней на благотворительном балу в прошлом году, и теперь регулярно бываю у неё.

- Не знал.

- Как женщина она вполне удовлетворяет все мои потребности, а я, в свою очередь, обеспечу ей хорошее приданое, когда она соберётся замуж.

- Разве твоя Герда бесприданница?

- Да. Её муж с позором вылетел со службы, пропил остатки сбережений и утонул в Малой Невке три года назад. Собственно, на благотворительный бал Герда пришла в надежде получить хоть какую-то сумму на дальнейшую жизнь. Я её заметил среди обслуживающего персонала.

- Ты просто содержишь эту женщину?

- Не вполне. Я помог ей поступить на библиотечные курсы при Женском Педагогическом институте нашего Университета, и теперь она работает в Публичной библиотеке.

- Это ты правильно поступаешь, сынок. А с Петей тебе не скучно возиться?

- Петя мой брат, это моя обязанность. Кроме того, дела, которые мы затеваем с Петей всегда увлекательны. Кстати, я и не знал, что дельтаплан может оказаться полезным, а вот Петюнька увидел новое свойство. Ты разрешишь мне покатать Петю на дельтаплане?

- Разрешу. Только прошу тебя: будь осторожнее: это всё-таки авиация.

- Я понимаю. Дельтапланом я буду заниматься и для составления алгоритмов автопилота.

- Понимаю. Но не забывай, что дельтаплан такой же самолёт, только проще и дешевле. Да. Ты прав, выработку алгоритмов лучше проводить на таком вот лёгком и простом аппарате.

- И я тебя попрошу, папа́, напиши всё что тебе известно об управляющих системах, а также о вычислительных системах.

- Серёжа, ты меня удивляешь. С чего это ты решил, что мне что-то известно о таких системах?

- Всё просто, папа: я люблю наблюдать за людьми, и, ты уж прости, но ты у меня один из главных объектов наблюдения.

Я вскинулся.

- Не тревожься: если о других людях я делаю заметки, то о тебе - никогда. Я понимаю, что такие записи могут очень навредить и тебе, и нашей семье и России.

- И что же ты углядел?

- Нечто такое, о чём разве что Власьев догадывается, да и тот вряд ли доверяет эти знания бумаге.

- И всё же.

- Я вижу, что тебе известно очень многое. Иногда, когда тебе докладывают о тех или иных международных событиях или кризисах, у тебя такой вид, что ты это слышишь не впервые. Скажем так: как будто ты когда-то читал, прочно забыл, и вот тебе напомнили. Такой же вид у тебя, когда ты слушаешь сообщения учёных или изобретателей. А когда ты ставишь задачи конструкторам, я вижу, что ты видел то, что сейчас только получаешь создать.

- И многие ли видят то, что видишь ты?

- Вряд ли, папа. Насколько я понимаю, у меня талант видеть такие вот тщательно скрываемые человеком порывы, эмоции, движения. Я даже задумываюсь: может быть имеет смысл пойти работать в контрразведку или в полицию, чтобы разоблачать шпионов или преступников? Как ты полагаешь, папа?

- Я полагаю, дорогой сын, что использовать твой талант в разведке или в полиции - всё равно, что забивать гвозди микроскопом: и неудобно, и расточительно дорого. Твой талант выше. Я уверен, ты станешь полезен в области государственного управления. Наследником престола тебе не быть, сам понимаешь почему.

Сергей понимающе кивнул, а я продолжил:

- Зато тебе нужно набраться знаний и опыта, и ты станешь фактическим руководителем нашего государства. Очень может так сложиться, что пост министра ты займёшь через несколько лет, а вот премьер-министром станешь годам к тридцати пяти - сорока. Но предупреждаю сразу: с этого дня твоё детство и юность закончились, изволь начинать жить по-взрослому.

В дверь постучались, и вошедший в салон Андрей Ефимович доложил:

- Пётр Николаевич, к Вам просится на аудиенцию посол Второго Рейха Герберт фон Бисмарк.

- Просите его через минутку, я должен закончить важный разговор с сыном.

Андрей вышел, а я продолжил: