Контуженый

Я опускаю взгляд на медаль на полу. Там славной боевой награде не место. Наклоняюсь, чтобы поднять медаль. Щелкает замок сейфа. На пол летят пачки купюр.

– Отойди! – кричу я, предчувствуя неладное.

Вскидываю руку и стреляю.

Глава 47

Пуля пробивает холст, прислоненный к стене. Рама с картиной у ног предателя. Выстрел заставляет Шмеля замереть с вытянутой рукой у раскрытого сейфа.

До меня доходит, на что я среагировал. Шмель не станет швырять деньги, как мусор. Так и есть! В сейфе из-под папки с документами торчит рукоятка пистолета. Я выстрелил вовремя.

– Руки вверх! – требую я. – А теперь медленно топай обратно.

– Ты не так понял, Контуженый. Папка с документами на завод чуть не вывалилась. Я ее подхватил, а деньги сами посыпались.

– Руки держи на виду, и без фокусов! – приказываю я.

– Как скажешь. Сам возьми сколько надо. – Шмель пинает денежную пачку и с растопыренными ладонями возвращается к столику.

Я обратным ходом делаю полукруг по комнате, забираю из сейфа пистолет и сую за пояс. Шмель разваливается на диване. Я не сажусь, держу предателя на расстоянии. Жалею, что не связал ему руки.

Шмель напряжен, но запуганным не выглядит. Спрашивает со скрытой издевкой:

– И что теперь? Убьешь?

– Ты прав, пора заканчивать. Но я не палач. Для ликвидации предателя есть особая группа. Сейчас позвоню Чапаю, и за тобой приедут.

Одной рукой держу пистолет, другой достаю телефон.

– Подожди! – просит он. – Давай договоримся.

– А как же Чех, Русик, Урал, Днестр, Механик и Кедр? Нет, для предателя приговор один.

– Я про живых. Пока еще живых. Еще минуту, сейчас...

Его взгляд прикован к телефону на столике. Часы на дисплее отмеряют новый час и мобильник включается. Шмель преображается. Взгляд из просительного становится надменным.

Шмель тянется к телефону, но я останавливаю:

– Не трогай!

– Любимой девушке не ответишь?

– Кому?

Он кивает на телефон:

– Со зрением тоже беда?

На дисплее светится имя Маши Соболевой. Я в недоумении:

– Какие у тебя дела с Машей?

– Общие с тобой, Контуженый. Ответь на видеозвонок. Давно Машку не видел, полюбуемся.

Я делаю шаг к столику, касаюсь телефона, включаю связь. Изображение дергается, сначала я слышу мужской голос, а потом различаю картинку в свете фонарика:

– Так видно? Вот она. Не признается, сука, где Контуженый.

– Покажите ее получше, – требует Шмель.

Я вижу Машу и узнаю наше тайное место. Она в кресле машиниста в паровозной будке. Ее волосы растрепаны, на лице синяк, губа кровоточит.

Рядом самодовольный крепыш. Видимо из тех, кто назвался «музыкантом» и искал меня. Он хватает девушку за волосы и запрокидывает голову. Маша кричит и дергается, он придавливает ее к спинке кресла.

Его напарник снимает на телефон. Я вижу его руку с пистолетом. Правая, все пальцы целы. Это не трехпалый Григ.

Он действует еще более жестоко, чем первый. Сует ствол в распахнутый от крика рот Маши и допрашивает:

– Говори, где Контуженый?

Я потрясен. Неужели это «музыканты Вагнера», искавшие меня? У группы розыска такие методы? Перевожу обескураженный взгляд на Шмеля.

– Кто они?

Шмель наслаждается моим состоянием и объясняет:

– С одним никчемным киллером ты справился. Я послал двоих покруче, а тебя нет. Парни скучают.

От его слов холодеют руки. Это бандиты и убийцы, нанятые предателем. Жизнь Маши в опасности.

Шмель приказывает в телефон:

– Эй! Куда ты суешь? Как она ответит? Освободи ей рот, у девки есть дырочка получше!

– А можно? – переспрашивает тот, что с пистолетом.

– Нужно. И пожестче!

«Пожестче»! – это указание Шмель озвучил по телефону, когда я прятался под лестницей. Он еще тогда принял решение не останавливаться ни перед чем, хотя передо мной изображал раскаявшегося друга.

Бандит-крепыш с радостью разрывает пуловер на груди Маши. Я слышу ее крик и сам кричу в телефон:

– Не трогай ее! Прекрати! Я здесь!

– Контуженый у меня, – объясняет Шмель киллерам. – Но вы продолжайте, пока он не выполнит мои условия.

Крепыш бьет Машу, чтобы не сопротивлялась, и валит ее поперек кресла животом на сиденье.

Я разъярен, но беспомощен. Тычу стволом в сторону друга-предателя:

– Что тебе надо?

– Положи пистолет. – Шмель указывает на стол.

– Прикажи отпустить Машу.

Шмель не спешит с ответом. Мы оба смотрим на дисплей телефона. Один бандит зажимает ногами голову девушки и снимает то, что делает другой. А крепыш сдирает с девушки джинсы до колен и с гадким рыком хлопает по обнаженной попе.

– Сначала ты положишь пистолет! – требует Шмель.

Я не в силах смотреть на издевательство и кладу пистолет на столик.

– И второй ствол тоже.

Я подчиняюсь и достаю из-за пояса пистолет Шмеля. На столике два пистолета, я обезоружен, но Шмель недоволен:

– Сбрось их.

Я сталкиваю пистолеты на пол. А бандит тем временем полностью сдергивает машины джинсы, словно получил ту же команду. Маша дергает голыми ногами визжит от страха, что лишь раззадоривает распоясавшихся насильников.

– Прикажи отпустить ее! – требую я. – Хотя бы с ней по-людски!

Шмель меланхолично глотает коньяк из бутылки и указывает на оружие под моими ногами:

– Оттолкни подальше.