Конундрум

- Включаю колонну нисходящего потока, айе!- Торжествующе воскликнул Портлост.

С мостика донеслись радостные возгласы-именно на этой стадии погружения "Несокрушимый" затонул во время своего второго пробного пробега. Шеф Портлост поднял руку над головой и потянул за веревку, которая тянулась вперед через переборку машинного отделения. Со свистящим шумом "Несокрушимый" начал спускаться в голубые глубины моря.

Погружаясь, они заметили, что воздух начал меняться. Звук был приглушен, но в то же время они остро ощущали новые и необычные звуки. Больше не было слышно мягкого шлепка и плеска моря о корпус корабля, шума, который они так привыкли слышать, что заметили его только теперь, когда он исчез. Воздух стал плотным, спрессованным, и все труднее было видеть сквозь него из-за растущей дымки. На мосту люди начали кашлять, сначала тихо, потом все более резко. Корпус корабля начал тревожно трещать и скрипеть, как будто снаружи была целая компания гномов, которые колотили по нему молотками и ломали швы ломами.

Гномы обнаружили, что они могут довольно хорошо слышать все, что происходит за пределами корабля. Они слышали всевозможные щелчки, жужжание, шум, писк, хлопки, улюлюканье и трели, как будто находились в каком-то вольере в джунглях, а не под ярким соленым морем. Они также слышали плеск весел приближающейся галереи минотавров. Почти казалось, что она уже над ними, но через некоторое время они поняли, что это всего лишь уловка слуха.

Когда они спустились на достаточное расстояние под поверхность, Коммодор Бригг приказал между приступами кашля и судорожными глотками воздуха отсоединить проточные пеллары. Корабль постепенно замедлял ход, но, казалось, никогда по-настоящему не останавливался. Даже когда он неподвижно лежал в воде, тем, кто находился на борту, казалось, что он все еще медленно погружается. Но это не так, заверил Коммодор Бригг команду, которая начала собираться у мостика. Это был всего лишь трюк ума, как ощущение полета, которое человек ощущает в течение нескольких дней после того, как его впервые бросил гном-летун. Все на верхней палубе теперь громко кашляли, как будто весь корабль отчаянно пытался привлечь чье-то внимание, а один только Конундрум и вождь еще не были поражены этой странной новой болезнью. Наконец Шеф Портлост заметил эту странность и в ужасе поднял свои кустистые брови, размышляя вслух “ " подводная болезнь?”

И вот в тишине, нарушаемой волнами хрипов и хрипов, они ждали и прислушивались к приближающемуся пиратскому кораблю. Казалось, это заняло гораздо больше времени, чем любой из них мог себе представить. На самом деле это заняло так много времени, что многие члены экипажа начали спускаться по трапу поодиночке и по двое, а затем и всей толпой, даже офицеры с мостика, все как один вырывали себе легкие.

- Корабль наполняется дымом” - выдохнул Снорк, когда Конундрум помог ему забраться в гамак.

“Это что, пожар?- Воскликнул шеф Портлост.

- Нет” - прохрипел сэр Грумдиш. “Все дело в факелах. Они просто тлеют.

“Это как провал в туннеле” - выругался Конундрум. “Мы заперты внутри корабля, и мы израсходовали весь воздух! Факелам нужно много воздуха, чтобы дышать и правильно гореть. Они только и делают, что курят.”

“Нам нужна вентиляция, труба на поверхность, чтобы выпустить дым, - сказал Снорк. - Что - то такое, что мы можем вытягивать и втягивать... - он слабо похлопал себя по карманам, нащупывая карандаш. “Я бы нарисовал этот рисунок, если бы только мог видеть!- воскликнул он. - У меня горят глаза.”

“И я едва могу дышать” - сказал кто-то еще.

“Ну, по крайней мере, на какое-то время мы здесь в безопасности, - сказал коммодор. - Погасите все факелы на этом уровне.”

Коммодор Бригг уже достаточно пришел в себя, чтобы начать нервно расхаживать по каюте экипажа, заложив руки за спину. Снорк лежал в гамаке, а Конундрум прикладывал к глазам кузена прохладную тряпку. Доктор Ботхи сидел на маленьком стульчике, свесив по бокам дряблую руку, и выглядел довольно неловко, словно ребенок, которого заставили сидеть в углу. Время от времени кашель сотрясал его тело, как комок желе. Сэр Грумдиш лежал полумертвый от удушья на груде мешков с зерном. Профессор прислонился к передней переборке, глядя на Кендера Размоуса, который следовал за коммодором, словно тень опасений, и его пучок волос подпрыгивал при каждом шаге. Иногда ему приходилось нырять под трубу, подпругу или натянутый гамак, под который коммодор легко проходил, так велика была разница в их росте.

“Чего же мы ждем?- Пожаловался Конундрум, когда Коммодор Бригг и Кендер в сотый раз прошли мимо него, переступая через его вытянутые ноги.

“Наступила ночь” - коротко ответил Коммодор.

“Мне скучно, - вздохнул Размоус. Если и было что-то, что пугало бывалых путешественников больше, чем заверения Кендера в “Не волнуйся “или всегда зловещее " ой!- это был беспокойный вздох скучающего Кендера. Коммодор замер, и все посмотрели на Кендера. Даже сэр Грумдиш беспокойно зашевелился во сне.