Конунг. Вечный отпуск (СИ)

(82) Измененная цитата кота Матроскина – персонажа из известной советской мультипликационной трилогии о «городском мальчике по прозвищу Дядя Федор, бездомном коте Матроскине, псе Шарике и прочих, которые в силу различных причин стали жить в деревне Простоквашино».

Отсутствовали лишь получившие «призовых» невольниц за особые заслуги. Уже через минуту прозревший рабовладелец покинул пиршество. Конечно же, не прощаясь. Наверное, как раз в овациях он сейчас нуждался меньше всего.

Правда, почти тут же Игорь осознал, что во всей этой истории его по-прежнему смущает, не смотря на изрядное отравление организма алкоголем, неопытность по части фривольных отношений… с собственностью. Сейчас ассоциации с проституцией почему-то совсем не помогали.  Хотя, в своей пьяной бесшабашности он, конечно же, был уверен, что как минимум Труде его внимание не станет в тягость. Но все же, все же…

В конце пути Игорь успел немного разволноваться и в первую очередь пошел к часовому, прогуливающемуся вокруг их отрядной группы палаток. Тот радостным и чуть тягучим голосом заверил, что все спокойно, и ни он, ни его товарищи по ранению, не сумевшие пойти на общий праздник, ни в чем не нуждаются.

С задумчивым видом осадный хевдинг сопроводил взглядом взмах воина в сторону общего кострища посреди бивуака, где в это время напивались семеро их отрядных подранков. В очередной раз подумал, насколько это все глупо, и снова подбодрил себя недавней мультцитатой.

- Ох и балбес, ты дружище! – едва слышно повторил он, доброжелательно хлопнул воина по плечу и решительно направился к лишь накануне поставленному шатру.

* * *

Тяга к отвлеченным умствованиям, надо признать, была свойственна Игорю в любом состоянии уже очень давно. И примерно лет пять назад, он для себя однозначно решил, что единственное, что журналистика по-настоящему тренирует в своих адептах – это интуицию. Особенно если ты практикуешь, какие бы то ни было виды репортажей. Живописуя социальные или экономические трагедии, кстати, люди подвергаются тому же воздействию. Тут – оговорка, там – перехваченный взгляд, потом попадается хвостик на первый взгляд случайного факта, и вот – бамс! – в голове сложилась внятная картина. Потом начинаешь «копать» уже целенаправленно, и догадываешься, что гений.

Вот и сейчас, с подчеркнутой небрежностью до половины всунувшись в свой личный цветник, парень с первого же взгляда однозначно понял, что его тут ждали. Пусть не именно в эту минуту, но девицы явно были абсолютно уверенны, что после пира ему мимо не пройти. Понимание этого, вдруг совершенно отрубило не свойственные времени комплексы, переселенца оставили морально-нравственные дилеммы и связанные с этим «страдания». А может просто усвоилась последняя партия выпитого? Кто знает.

«Ты глянь, - иронично улыбнулся он, - по-моему, эти поганки уже дерибанят мое имущество?! Какой опа-асный приз мне достался…»

Действительно, когда чуть более двух недель назад в осадный лагерь начали массово приводить полон, его сразу объявляли общей добычей, а потому почем зря таскать к себе в шатры женщин считалось как бы нельзя. Но тех, что постарше (например, 30-35-летние числились древними старухами почти при любой «сохранности»), продать за нормальную сумму надежды практически не было, и командиры сквозь пальцы смотрели на подчиненных, которые за кувшин хорошего вина или свежего пива «договаривались» с охраной.

Конечно, такие сделки не стали массовыми, но и не были какой-то редкостью. Большинство все же предпочитало решать проблемы воздержания в налетах на небольшие селения и поместья горцев. Власть над жизнью и смертью жителей взятого штурмом селения, всегда была немаловажным двигателем войны.

Игорь предпочитал не думать о том, что из накопившихся сейчас шести-семи сотен пленных, как минимум три четверти были женщинами и девушками, многие из которых насиловались не по одному разу. Обычно этой участи избегали только девственницы, из-за того, что такая особенность в «характеристиках» несколько повышал их стоимость. Хотя разгоряченные дракой мужчины, естественно, не всегда логичны.

Так получилось, что бывший землянин не участвовал ни в первом, ни во втором… общественных процессах. Из-за подготовки к штурму ходить в набеги было попросту некогда, а пользоваться другим вариантом – брезговал. Поэтому внешность выбранных им призовых красавиц врезалась в память намертво. И сейчас бывший репортер не мог не отметить явные ее изменения.

Наверное, не юный, но очень чуткий к словам нанимателя Карл, который присматривал за отрядным имуществом, слышал поручение снабдить девиц «всем необходимым». Логично, что, не мудрствуя лукаво, он распахнул для них сундуки с дорогой одеждой из персональной доли командира. Никаких других женских шмоток, в образовавшемся у них обозе, все равно не было.