Конвеер

За своих фольксшутрмовцев он был уверен, вот они, отдельной кучкой взирают на прибывающий народ. Беспокоили друзья и друзья друзей; все ли, кто обещал, прибудут на Исаакиевскую площадь. Кивнув своим, Штрум продолжил обход. Впереди и чуть в отдалении стояло полтора десятка совершенно других личностей – более похожих на реальных бойцов, нежели школьники-скинхеды. Непримечательная одежда по погоде, небольшие сумки на поясе, короткие стрижки и жесткие взгляды. По своеобразной моде олимпийки были подвернуты до локтей: среди типичных жертв много плохих борцов и любителей хватать за руки. На руках двоих уже были одеты строительные перчатки с пупырышками, главное орудие производства. Не сказать что эти люди как-то сильно отличались видом и возрастом от остальной массы… чуть спортивнее если только. Но было в них что-то такое, от чего рядовому обывателю становилось не по себе. Разгадка была проста: от группы молодых людей буквально несло смертью. Это был основной состав широко известной в узких кругах дружественной Фольксштурму бригады. Знамениты они были тем, что регулярно и систематически акционируя и за несколько лет деятельности имея за плечами десятки убийств и тяжких эпизодов «основа» оставалась на свободе. Вокруг них, а всего вокруг бригады вертелось от сорока до восьмидесяти человек – садились. Этих же будто сам черт берег для каких-то своих важных бесовских дел. Сейчас перед серьёзной акцией, при внимательном взгляде на них отмечалось общее впечатление суровой торжественности и мощи.

Штрум подошел к их кругу и «вена в вену» поздоровался с лидером. Лидеру было всего девятнадцать, и коренастый белобрысый парень по прозвищу Русич легко управлялся с бойцами существенно старше себя. Обладатель чудовищной силы воли и совершенно звериного чутья, он за несколько лет не только выжил, но и провел бригаду мимо физической расправы и правоохранительных органов через сотни эпизодов.

По своему профессионализму он почти сравнялся со Штрумом и отличался тем, что проводил зачистки с монотонностью дровосека, выполняющего ежедневную рутину, тогда как командир Фольксштурма орудовал с таким вдохновением, будто на него возложены высокие и грозные полномочия. – Привет, фашисты. – Штрум встал в круг. – Значит чо. Выдвигаемся на Исаакиевскую площадь. После концерта я немного выступлю со сцены, чтобы воодушевить весь моб. Далее толпой идём на Невский – по Большой Морской. По дороге ебашим всех чурок, а особенно бистро Анталья – там их всегда очень мегадохуя.

Глядя на воодушевлённого Штрума, Русич и его люди заражались его предвкушением праздника. Убедительность текла с губ командира Фольксштурма и сверкала в глазах. Завязалось обсуждение. Русич инструктировал своих, а особенно прибывающий молодняк:

– …Короче, если менты, есть мысль организовать камнепад. Каждый в руки берет стекло, камень – с пяти шагов по команде, потом прыгаем. Перед прыжком сбились в кучу, мы сзади будем. Кто выпрыгнет из строя ногу сломаю. Кто побежит – зарежу нахуй. Штрум со стороны наблюдал финальный инструктаж. Указания Русича были просты и понятны… впрочем, содержание оных они накануне обсуждали, и не один раз. Подтягивались опоздавшие, одним из последних Штрум с большой радостью увидел худощавую фигуру Змея. Они отошли в сторонку. Змей доложил, что сейчас поедет на такси на Рузовскую улицу – в Управление «Э», там должны выпустить Паука и Лимона. Забрав их, вместе с ними рванет на Исаакиевскую площадь. Свою «девятку» с багажником полным бейсбольных бит и арматуры, топоров и лопаток, он оставляет командиру.

– Вот, держи, – Змей протянул ключи. Штрум взял ключи от «девятки», велел обернуться как можно скорее, и вернулся к народу. Обговорил детали, собрав вокруг себя свою основу, каждый из членов которой сегодня становился полевым командиром – нужно было организовать всю толпу.

– Короче задача ясна: организовать большой кипиш. На площади будет концерт, половина выступлений отменена, вместо них на трибуне появляюсь я и начинаю заряжать народ. На площади соберутся фанаты, короче весь наш питерский околофутбол. Будут просто зрители, прохожие. Будут московские болельщики, и профессиональные заводилы, типа «хаоты», когда надо они начнут организованно толкать народ на Большую Морскую, первыми выйдут на проезжую часть, начнут бить стекла, и так…

– Кто такие? – спросил кто-то.

– Знакомые ребята из Москвы.

– Из Москвы?

Спрашивающего грубо толкнули: «Заткни хлебало, без тебя всё решили». Штрум продолжил:

– Выйдем на Невский, выведем туда всю толпу, а там докуда дойдём, дотуда дойдём. По ходу пьесы повеселиться можно в турецком бистро «Анталья», там всегда полным полно чурок. Что с ними делать – вы знаете. Но это не главное. Главное для нас – вывести толпу на Невский проспект и перекрыть движение.