Конвеер

И оба защитника Андрея принялись разъяснять ему всю серьёзность ситуации (они всю жизнь работали на пару, ещё со времён, когда Уваров был начальником УБОП, а Давиденко – ОБЭП; и сейчас с тех денег, что Андрей платил ежемесячно Давиденко, перепадало и Уварову). Они разложили всё по мастям, и по их мнению, сценарий примерно такой: Андрея арестовывают и предъявляют за подстрекательство к насилию и разжигание межнациональной розни, статьи 212 и 282 Уголовного кодекса, набирают пул гопников и маргиналов, на которых уже что-то есть – хулиганство, разбой, убийства, выбивают нужные показания, и вся компания выставляется как экстремистская банда, ответственная за совершение целого ряда терактов, главарём которой объявляется Андрей – как самый колоритный и представительный. Возможно, кого-то пришьют при задержании, во время исполнения очередного теракта. Над оставшимися в живых устроят показательный суд, потом премьер-министр выступит с речью, в которой объявит обществу, что победил терроризм в отдельно взятой стране, а чтобы такого больше не повторилось, потребует от правительства ратификации ряда выгодных ему законопроектов.

– Но я никого не убивал, – испуганно сказал Андрей, у него даже аппетит пропал. В его облике всё указывало на то, что в нём доминирует потребность в мире и благосостоянии, наклонность брать жизнь с её приятной и весёлой стороны. – Я выкладываю на сайте материалы… что касается их содержания… я простой невежественный человек, который вправе не иметь собственного мнения… не знаю, хорошие это материалы или плохие. Эти видео были сняты участниками группировки Фольксштурм, доступ к их сайту блокирован в России, но на него можно попасть через анонимайзер. Верховодит всем Виктор Штрум – он-то и фигурирует на всех роликах, в маске, естественно. Мы с ним немного знакомы, но не настолько, чтобы я участвовал в акциях.

Оба полковника чуть не подпрыгнули на своих стульях:

– Ты с ним знаком?!

Андрей с большим знанием рассказал про Штрума, включая отношения с Радько и Блайвасом. Повествование получилось длинным, деловито-точным и щепетильно-правдивым; уже съели десерт и выпили чай, а Давиденко с Уваровым всё задавали вопросы: как, что, какие акции проводит Фольксштурм и что в ближайшее время планируется.

– Через два дня, во вторник, должен состояться матч Зенит – Терек. Зенит – это Питер, Терек – чечены, – сообщил Андрей. – Околофутбольное сообщество стоит на ушах и требует отменить игру. Тысячи фанатов подписались под соответствующим заявлением, но матч всё равно состоится. Думаю, неизбежны беспорядки, они и при обычных матчах имеют место, а тут такое дело.

Уваров отлучился, чтобы позвонить. Он отсутствовал продолжительное время, Андрей с Иосифом Григорьевичем успели обсудить аптечный проект – развитие сети аптек, переданных Совинкому горздравотделом. Из десяти точек только одна находилась в хорошем проходном месте, но помещение было в убитом состоянии. Три аптечных пункта были в помещении поликлиник – отлично – но возникли проблемы с главврачами данных медучреждений, которые, очевидно, рассчитывали сами прибрать к рукам эти торговые точки. А остальные шесть аптек вообще не в дугу.

– Потерпи, – сказал Иосиф Григорьевич, выслушав Андрея. – Мы раскачаем Кармана, чтобы дал нормальные муниципальные аптеки.

Вернувшись, Уваров доложил:

– Виктор Штрум – довольно известная личность. Вся петербургская милиция его ищет. Его банда причастна к взрыву в представительстве Чечни, ну и грабежи, убийства, нападение на лиц кавказской национальности. Длинный хвост преступлений на национальной почве.

– Вот кто нам нужен: Штрум, он без лишней рефлексии и соплей устроит беспорядки, которые войдут в историю, – заключил Иосиф Григорьевич.

– Да, Иосиф, но в милиции у него полно сочувствующих. Он прямо звезда, думаешь почему его так долго ловят, хотя всем известно, где его можно найти? Московский коллега, кому я сейчас звонил, говорит, что у них в отделе ролики Фольксштурма – это любимый сериал, каждый рабочий день начинается с их просмотра. Белые люди носят в себе идеал справедливости и возвышенные надежды, а тот, кто убивает цветных, неизбежно становится героем. Подозреваю, что милиция скорее закроет Андрея, который здесь совсем ни при делах, чем любимый актерский состав.

– Ответ такой, Слава: нам платит господин Разгон, а не Штрум, поэтому мы должны обеспечить безопасность нашему подзащитному.

В обоих полковниках чувствовалась сдержанная сила и величавая простота, что не могло не вызвать уважения. Уваров положил на стол блокнот, раскрыл его на чистой странице, вынул из кармана перьевую ручку, снял колпачок:

– Так, Андрей, давай по порядку, не торопясь: Блайвас, Коршунов, Штрум, Фольксштурм…

И Андрей изложил всё но новой – подробно, с именами-фамилиями, адресами, телефонами и самыми тонкими нюансами. Когда закончил, Иосиф Григоревич, улыбаясь, подытожил:

– Конечно, пацанов-патриотов жалко, но государственное дело же нужно делать. В конце концов, если от этого и проигрывает кто-нибудь, то только Штрум, а выигрывает вся страна.