Конвой

Прибыв зимним вечером в поселок, она остановила такси возле самого светлого (в прямом смысле) строения – магазина, отпустила машину и огляделась. Военными маневрами здесь явно не пахло, людей в форме видно не было. Увидев полупьяную бабулю, гостья явно обрадовалась и спросила о гарнизоне. На это аборигенка глубокомысленно задумалась и с большим трудом сообщила, что гарнизонов здесь даже в войну не стояло: ни наших, ни немецких. Место, мол, проклятое. Ситуация явно складывалась для потенциальной невесты удручающе. Подошедший, не менее пьяный гражданин, подтвердил худшее. Но речь ему давалась несколько полегче, и он порекомендовал обратиться к «тюремщикам», которые находились через дорогу. Приехавшая нам всякий случай и без малейших шансов на успех назвала мою фамилию и уточнила, не слышали ли они о таком старшем лейтенанте. Ответ ее шокировал: «Так бы сразу и сказала. Знаем мы твоего хахаля. Он и есть замполит тюремщиков».

То ли будущая, то ли не состоявшаяся невеста с крайне неодухотворенным выражением лица направилась к КПП. В нескольких сотнях метров виднелся большой освещенный прямоугольник «зоны» с тысячами охраняемых преступников, перед лицом -закрытая дверь и кнопка звонка, больше напоминавшая кнопку пожарной тревоги на предприятии. После нажатия кнопки за дверью кто-то нехотя пошевелился и на сильно ломаном русском языке спросил: «Че надо?» На просьбу позвать замполита, последовал ленивый ответ: «Иво нэт. Иды атсуда. Завтра приходы». Дальнейшие попытки что-либо выяснить были аналогичны.

Еще один взгляд на «зону» позволил гостье вспомнить несколько слов из фильмов об уголовном розыске и произнести свои просьбу более настойчиво и по «фене». Это подействовало, так как за дверью послышались звук крутящейся ручки военного телефона и слова: «Таварыш лытынант! Здэс какой-то злой баб замполыт трэбуэт»

Вскоре дверь КПП открылась, на пороге в полевой форме появился высокий статный офицер явно не лейтенантского возраста, приложил руку к головному убору и четко отрапортовал: «Лейтенант…»,– назвав фамилию недавно почившего генсека. Посчитав это неудачной шуткой, сильно продрогшая приехавшая хотела съязвить в ответ и сообщить, что она – Валентина Терешкова. Но что-то ее удержало. Как выяснилось чуть позже, офицер действительно носил такую фамилию.

В канцелярии гостье был предложен чай в неотмывающемся от заварки стакане в обычной «зэковской» концентрации: полстакана чая на столько же воды. Вместо сахара из кармана офицера появилась необернутая карамелька в табачных крошках, которая виртуозно об рукав кителя офицера была приведена почти к тому состоянию, в котором находилась на складе «зоны».

Согревшись, но не притронувшись к «чаю», девушка уточнила время моего появления. На что лейтенант прямо ответил: «Не знаю, как получится. Он поехал в соседнюю «зону» воровать доски для ремонта Ленинской комнаты!» Это уже был удар поддых, и она надолго замолчала, обдумывая, как будет отсюда утром эвакуироваться.

Вскоре появился и я, сразу заметив, что мое появление радости ей не добавило. Оставшись наедине, она бросила последний для себя спасательный круг, спросив: «Это же не правда, что ты в соседнюю «зону» ездил доски воровать». Начало моего ответа гостью несколько успокоило: «Конечно, неправда!» Затем я продолжил: «Не в соседнюю «зону», а в соседнее ЛТП, и не доски, а стеклоблоки!» Дальнейшие минуты были сравнимы только со знаменитой сценой из гоголевского «Ревизора».

В ЗАГС на автозаке

Невеста жила в поселке у моих сослуживцев уже месяц. По нормам социалистической нравственности давно пора было жениться. И вот я решился. Утром, взяв лучшую из двух машин в роте, я приехал с утра к избраннице и с самым серьезным видом предложил ей руку и сердце и поехать подать заявление. Она, не колеблясь, согласилась, оделась и вышла из дома. Ее первый вопрос был: «На чем поедем? На этом?». Она показала на «автозак» и засмеялась, довольная своей шуткой. Я ответил вопросом на вопрос: «А чем не машина? Смотри, какой комфорт: хочешь – садись в кабину, не хочешь – в камеру. Можно на выбор – в многоместную или эксклюзивную одноместную («стакан»)». Невеста молча предпочла в кабину.

По пути следования в противоположную от ближайшего города сторону она спросила: «А куда мы едем?» Я ответил, что в поссовет. Она расстроенно пробурчала, что мечтала о красивом Дворце бракосочетаний, но быстро успокоилась.

Председатель поссовета попросила побыстрее заполнить документы по причине необходимости отъезда по каким-то делам. Невеста, как назло, испортила два бланка, на что председательша сказала мне: «Заполни сам, а то я точно опоздаю». Я быстро заполнил и автоматически расписался за избранницу». Таким образом, в наших заявлениях на бракосочетание следов невесты не обнаружено.