Координата поврежденности

– Вот и я хочу знать какого, – она порицательно покачала головой. – Но эта проныра откуда-то узнала, что здесь происходит и теперь шантажирует меня. Грозится рассказать моим родителям. Ты знаешь, мама мне ничего не сделает, а вот отец… это лишние проблемы. Сам понимаешь, – она выдохнула, перебирая рукой пряди волос. – Так что Дели поставила ультиматум: я помогу свести вас, а она держит рот на замке.

– Я не буду встречаться с твоей кузиной! – стальным тоном прочеканил Мин.

– А кто тебя просит встречаться? Всего лишь одно свидание, на котором ты проткнешь придуманный ею мыльный пузырь с розовыми пони, вашей свадьбой и выводком детей.

Его бросило в дрожь. Мин едва виделся с Дели за прошедшие несколько лет. Последний раз, кажется, на праздновании годовщины отца Мары, когда Дели было пятнадцать. Для него она по-прежнему оставалась ребенком. Милой девочкой, совсем не похожей на старшую кузину-пиранью.

– И тебе ее не жаль?

– Это для ее же блага. – Мара помахала перед ним пальчиком. – Чем скорее она поймет, что такой засранец, как ты – последний, кому нужно отдавать сердце, тем лучше. Она слишком наивна. Ты станешь отличной таблеткой принятия реальности.

– Какая у нее заботливая сестренка.

– Сама поражаюсь, – манерно произнесла Мара.

– Но если она не перестанет… – он скривился, произнося следующие слова: – любить меня?

– Перестанет, если используешь на ней тот же трюк, что на Нане.

– Специально потешаешься?

– Нет, ну а что? – Это воплощение коварства в юбке и на шпильках строило из себя святую невинность. – Действенно же, ты убедился! У Дели не останется другого выбора как сдаться. Плюс она обожает BL-сериалы[9]. Сразу пожелает счастья тебе и твоему воображаемому избраннику.

– И? Меня это должно как-то переубедить?

Их взгляды скрестились подобно клинкам. Даже ее ключицы выпирали, словно наступая на него.

– Ты разочаровываешь меня, – с досадой цокнула языком Мара. – Знаешь же, как я не люблю менять планы, если картинка уже выстроилась в голове. А я уже так и вижу всю подноготную твоего соседушки с самого его рождения в моих ручках, которую благородно передам тебе. С таким компроматом ты сможешь мигом выставить его за дверь.

Мин понимал, что Мара им манипулирует. Однако сейчас он был крайне заинтересован в том, чтобы узнать правду о Лайте. Шуточные подозрения об их возможном родстве не давали теперь покоя.

Условие Мары не отличалось от того, что он и раньше делал в рамках их подпольной деятельности. Проучившись несколько лет на экономическом, Мин умел ценить выгодные сделки и отлично знал – Мара сдержит слово. Он не восторгался, что попадает под манипуляцию другого человека, но все-таки это позволит ему избавиться от нелепого недоразумения под боком. Желание узнать правду перевесило личное недовольство.

– Хорошо. Одно свидание, и все. – Из груди вырвался шумный выдох, сразу растворившийся в воздухе, а Мара самодовольно ухмыльнулась и достала телефон.

– Вот ее профиль. Напиши ей в директ.

Мин неохотно зашел на чужую страницу. Он помнил Дели как непоседливого ребенка, но теперь она превратилась в молодую девушку. На фотографиях улавливалось сходство кузин. Изысканная и хрупкая, почти что аристократическая красота, делающая их похожими на сказочных персонажей из прошлого. Хотя Мара, несмотря на свой внешний вид, была скорее смертельным ураганом, нежели баюкающим морем, как Дели. Не зря даже выбранное самостоятельно в подростковом возрасте прозвище по одной из трактовок означало «смерть»[10].

Разрушить девичью влюбленность Мин согласился только после того, как Мара предоставит нужные ему сведения, и он разберется с тем, какие нити связывают Лайта с его отцом.

Он предпочитал решать проблемы поочередно, а не хвататься за все сразу. И уж точно никогда не шел на сделки без предварительных гарантий или предоплаты.

* * *

Несколько дней прошло в ожидании новостей от Мары, и пока Мин не наведывался к ней, в кои-то веки мог сконцентрироваться на университетских делах. Он даже позволил Бесту завлечь себя во внеклассную деятельность, хотя считал, что выпускникам это уже ни к чему – пускай младшие курсы занимаются фестивалями. Но Бест настаивал: это их последняя возможность поучаствовать в подобном, поэтому вместо того, чтобы ходить в клубы и бары, Мин после пар оставался в университете.

Теперь, находясь на территории кампуса, он бросал более заинтересованные взгляды, чем обычно, на проходящих мимо студентов.

– Кого ты постоянно высматриваешь? – полюбопытствовал Бест, когда они сидели во дворе.

Два часа без перерыва они занимались плакатами для предстоящего фестиваля. Правда, основную работу делал Бест: в детстве он посещал художественную школу, поэтому умел неплохо рисовать. Когда же друг уже сам походил на разрисованный холст, они сбежали от студенческого комитета и организовали себе перерыв на еду.

– Никого, – наблюдательность Беста бесила.

– Обычно ты сидишь, уткнувшись в телефон, а теперь постоянно таращишься по сторонам, – не унимался тот.