Координата поврежденности

После заявления докторишки Мин посмотрел на того с легким изумлением.

– Знаешь, мне разное доводилось слышать, но благодарность за смертельную опасность чуть ли не самое странное.

– Ты вдохновил меня. Надеюсь, ты не злишься. Просто я часто мыслями возвращался к нашим разговорам в грузовике и пока мы бродили по лесу. И, вообще, вся эта ситуация заставила меня о многом задуматься.

Мин не знал, должен ли злиться или благодарить за то, что его историю использовали. Однако чувствовал себя странно.

– Ха, если бы в первые дни после твоего приезда кто-то сказал мне, что приведенный отцом будущий докторишка вскоре посвятит мне песню, даже не стал бы над этим смеяться, настолько абсурдно это звучит.

– Не то чтобы она посвящена прямо тебе, но ты помог ей родиться. Немного дико звучит, и все же прости. Зато это отличная возможность поделиться с другими людьми личными переживаниями и напомнить им, что они не одни. Не одни, кто сомневается и боится.

«Ты не один» – именно так называлась песня.

Мину тут же вспомнились слова из запретного прошлого. Слова, сказанные женским голосом, когда он прижимался к теплому телу, боясь монстров в своей комнате. В такие ночи мама всегда прибегала к нему и не оставляла до самого утра. Она единственная, кто говорила ему эти слова.

Девушки, с которыми он, повзрослев, коротал время, признавались ему в любви, предлагали встречаться, капризно выдвигали требования, заявляли о своих похотливых желаниях, искали в нем защитника или спонсора. Но никто из них не говорил ему, что он не один.

Мин часто забывал об этом. С тех самых пор, как женский голос затих навсегда.

– Это… хорошая песня, – несмотря на бушующую внутри бурю, он смог вымолвить только это.

Остальное еще не сформировалось в слова. Да даже в чувство. Пока это был лишь нервный комок непривычных импульсов, мечущийся внутри сломанного, но стойкого мальчика, который скрывался в теле надменного на вид молодого человека.

_________________________________

(Mxmtoon – Ok On Your Own)

11 глава

Было много вещей, принятых в обществе, которые Мин отказывался понимать. Одной из таких являлась лихорадка вокруг дней рождения.

Считалось, что это чудесный и особенный праздник, ради которого каждый год люди устраивают чуть ли не шоу для себя или для других. Но, по правде, волшебство этого действует лишь в детстве, когда ты видишь магию во всем. Когда не сомневаешься в том, что твоя семья всегда будет с тобой, и все они любят тебя таким, какой ты есть. Наивность и незнание – преимущества юных лет, которые бесследно исчезают, как только магия рассеивается. И если бы Мин впрямь желал чего-то в дни рождения, то вернуться к этому ощущению.

И все же он не выносил этот праздник. Хотя это, скорее, относилось к его собственному, ведь на чужие достаточно просто прийти и сунуть в качестве подарка деньги в конверте. К своему же Мин потерял расположение, как и ко многому другому, после тринадцати лет.

Во времена, когда он еще не утратил веру и продолжал надеяться на чудо, отец всегда ограничивался кратким поздравлением по телефону и фразой: «Скажи Нун, чего ты хочешь, я позже куплю». А окружающие ожидали, что особняк Вон-гратов вновь откроет свои двери после известной трагедии, ведь в кругах нуворишей было принято устраивать помпезные приемы, тем более в честь наследников. Вот только каждый год их ждало разочарование – повод вторгнуться и обсудить чужую жизнь все ускользал.

Поэтому поступив в университет, Мин никогда не афишировал дату своего «праздника». Для него этот день ничем не отличался от других. Если было настроение – он отправлялся куда-то и веселился, если нет – оставался дома с Нун, которая каждый год, хотел он того или нет, накрывала праздничный стол и обязательно пекла торт.

Но в этом же году неудобство принес ему уже чужой день рождения. С того дня, как Лайт случайно упомянул об этом, Мина начало донимать какое-то зудящее чувство, не дающее расслабиться. Казалось, что от него что-то требуется. Хотя никто, естественно, ничего в прямом смысле от него не просил. Даже отдаленно. Однако ожидания всегда есть, если о них и не говорят. Это он усвоил давно.

Обычно с Бестом или Марой все происходило просто: девушка закатывала очередную шикарную вечеринку, а он, как и большинство гостей, дарил деньги; Бест же отличался прямолинейностью, и узнать, что тому нужно, никогда не составляло труда.

Лайт же молчал. Вернее, докторишка болтал без умолку, но не о своем дне рождения, который волновал Мина последние несколько дней. А вариант напрямую спросить попросту невозможен, поскольку… Почему это должно касаться его?

Посредине недели Мин как-то зашел на кухню и увидел, что Нун возбуждена больше обычного и отчитывает двух работающих в доме горничных, которые находились у нее в подчинении. И он, и отец полностью доверяли экономке в вопросах ведения хозяйства и присмотра за особняком. Когда же девушки убежали, получив нагоняй, он задал вопрос:

– В чем они провинились?