Координаты чудес

— Конечно. Серебряные солнечные лучи всегда присуждают посмертно. Однако от этого они не менее почетны.

— Да-да,— согласился Баррент.— Что-нибудь еще?

— Как выигравший в Лотерее, вы примете участие в символической церемонии Охоты, отмечающей начало ежегодных Игр. Охота, как вам известно, олицетворяет наш омегианский образ жизни. В ней присутствуют все элементы драматических взлетов и падений, соединенные с возбуждением борьбы и волнующим трепетом погони. Даже пеонам позволено участвовать в Охоте, потому что это праздник, открытый для всех, праздник, символизирующий возможность любого человека выйти за рамки своего статуса.

— Если я вас верно понял,— заметил Баррент,— я выбран одним из тех, за кем будут охотиться?

— Да,— подтвердил Джей.

— Но вы сказали, что церемония символическая. Разве это не означает, что никого не убьют?

— Вовсе нет, что вы! — воскликнул Джей.— На Омеге символы и символизируемая вещь практически одно и то же. Когда мы говорим Охота, то имеем в виду настоящую охоту. Иначе все выродится в показуху.

Баррент молчал, обдумывая положение. Оно было не из приятных. Лицом к лицу с врагом, в простой дуэли, он имел прекрасные шансы на победу. Но Охота с участием всего населения Тетрахида...

— Каким образом меня выбрали?

— Случайным отбором,— объяснил Норинс Джей.— Никакой другой способ не достоин тех, кто отдает свою жизнь во имя вящей славы Омеги.

— Что-то не верится, что меня выбрали совершенно случайно.

— Выбор был случайным,— заверил Джей.— Производился он, конечно, по списку подходящих жертв. Не каждый годится на роль Дичи. Человек должен проявить немало сил и упорства, чтобы Комитет Игр включил его в список кандидатов. Быть Дичью — великая честь.

— Не знаю,— заявил Баррент.— Просто вы преследуете меня.

— Вы не правы. Могу заверить, что никто в правительстве не питает к вам злых чувств. Вы нарушили закон, но это вовсе не касается правительства. Это дело касается исключительно вас и закона.

Синие ледяные глаза Джея сверкнули при упоминании о законе. Он выпрямился и еще плотнее сжал губы.

— Закон стоит над преступником и судьей и правит ими обоими. Он неотвратим, ибо любое действие либо законно, либо противозаконно. Если можно так выразиться, закон живет своей жизнью, ведет существование, совершенно отдельное от конечных жизней существ, приводящих его в исполнение. Закон управляет каждым аспектом человеческого поведения; следовательно, в той степени, в какой люди являются законными существами, закон человечен. И, будучи человечным, закон имеет свои слабости. Для граждан, соблюдающих закон, он далек и незаметен. Но если кто-то отвергает или преступает его, закон восстает из праха и преследует нарушителя.

— Вот почему меня выбрали на роль Дичи?

— Конечно,— сказал Субминистр.— Не выбрали бы вас сейчас, рьяный и недремлющий закон нашел бы другие пути, используя все доступные способы.

— Благодарю за информацию,— произнес Баррент.— Сколько у меня времени до начала Охоты?

— Охота начинается на рассвете и заканчивается с первой зарей следующего дня.

— А что будет, если меня не убьют?

Норинс Джей слабо улыбнулся.

— Такое случается нечасто, гражданин Баррент. Я уверен, это не должно волновать вас.

— Но все же бывает?

— Да. Те, кто остался в живых, автоматически включаются в Игры.

— А если я выживу в Играх?

— Забудьте об этом,— посоветовал Джей дружеским тоном.

— Но почему?

— Поверьте мне, гражданин, вы не выживете.

— Я все-таки желал бы знать, что произойдет в таком случае.

— Тот, кто проходит Игры, оказывается вне закона.

— Звучит многообещающе,— заметил Баррент.

— Вовсе нет. Закон, даже в самом своем карающем проявлении, стоит на страже ваших интересов. Как бы ни было мало у вас прав, закон гарантирует их соблюдение. Я не убил вас сейчас и здесь только потому, что это было бы незаконно,— Джей разжал руку, и Баррент увидел крошечное однозарядное оружие,— Закон устанавливает рамки и определяет поведение как своих нарушителей, так и исполнителей. Сейчас он повелевает вам умереть. Но все люди смертны. Закон, в силу своей природы проникающий в самую глубь явлений, открывает вам дату вашей смерти. Вы знаете хотя бы день; если бы не закон, вы остались бы в неведении.

— И все же,— настаивал Баррент,— если я выживу в Играх и окажусь вне закона?

— Единственный, кто существует вне закона,— задумчиво произнес Норинс Джей,— это сам Великий Черный. Оказавшиеся вне закона принадлежат ему. Но лучше тысячу раз умереть, чем попасть живым в руки Великого Черного.

Баррент давно пришел к выводу, что культ Великого Черного — суеверная чепуха. Но теперь, слушая доверительный голос Джея, он начал сомневаться. Может существовать реальное отличие между обычным поклонением Злу и действительным присутствием самого Зла?

— Но если вам повезет,— продолжал Джей.— вас убьют сразу. А сейчас последние инструкции.

Джей потянулся свободной рукой в карман и вытащил красный карандаш. Быстрым отработанным движением он провел карандашом по щекам и лбу Баррента. Тот даже не успел опомниться, как все было кончено.