Копарь. Старое заклятие.

____________________________________________________________

[1] Старшина (ударение на 2-й слог) — выходец из казаков из народной среды по своему боевому опыту или административным качествам, в дальнейшем, как правило, отличающийся от рядовых казаков своим благосостоянием

[2] Купала — древний народный славянский праздник, посвященный дню летнего солнцестояния и связанный с многочисленными приметами, традициями, поверьями, гаданиями, многие из которых сохранились по сей день. По современному календарю отмечается 7 июля.

[3] Цацки — украшения из драгоценного металла.

[4] Домовитый казак — представитель зажиточной верхушки казачества.

[5] Поход за зипунами — военная операция или рейд на территории, прилегающие к русским землям, с целью захвата материальных ценностей либо продовольствия.

[6] Курень — казачье жилище.

[7] Травень — месяц май.

[8] Святой Симон Зилот Кананит — один из двенадцати ближайших апостолов (учеников) Иисуса Христа.

Глава 1

Россия, Пензенская область, наше время.

Подъём был ранний. Будильник на телефоне зазвонил в 3.20. Наскоро умывшись и позавтракав, Павлуха оделся в камуфляж и, захватив прибор с лопатой и рюкзаком, вышел из дома. На улице было ещё темно. Где-то недалеко скрябал метлой невыспавшийся дворник. Павел завернул за дом, вышел к дороге и присел на корточки в ожидании товарища по копу. Лёха, как всегда, задерживался. Потихоньку дул прохладный ветерок, и Пашка, поёжившись, уже хотел было звонить запаздывающему приятелю, но увидел вдали подъезжающую машину.

Побросав амуницию в багажник видавшей виды «Нивы», друзья поехали за Вованом. Тот уже ждал во дворе, прохаживаясь взад-вперёд от нетерпения.

— Ну чё вы, блин? Я тут озяб уже, пока вас дожидался.

— Гаишники остановили, — невозмутимо бросил Леха.

Сели в машину.

— Так что у нас первым по плану? — спросил Пашка.

— Сначала в Симанки, там по спутнику распашка вроде свежая. А дальше по обстоятельствам — ответил Лёха, как правило, всегда разрабатывающий маршрут.

Тронулись. Утро входило потихоньку в свои права.

В Симанках коп не задался. За четыре с небольшим часа на троих нашли два ранних "совета"[1] и всякий "шмурдяк«[2] по мелочи. Присели отдохнуть.

— Ну что, давай тогда опять в Чернозерье, по полю походим, там, где Пашка золотишко поднял, — предложил Леха.

— Да выбито там все к хренам! — парировал Вован. — По мне лучше на шурф[3] в Куракино упасть, чем туда. А в Чернозерье только ленивый не был.

— Павлуха же нашел, — настаивал Лёха. — Ближе опять же. Чё думаешь, Павел?

— Мне без разницы, если честно, как решите. Но лучше, думаю, в Чернозерье. Можно по лесу попробовать походить.

— Ладно, фиг с вами, поехали, — сдался Вовка.

Все трое вновь расселись по своим местам.

Походив немного по полю, Павел решил зайти в лесок. Тот был не шибко большой. Тянулся дугой к другой деревне и примыкал к озеру. По нему они раньше никогда не ходили. Все больше по лугу. Вот и сейчас двое его приятелей продолжали обстоятельно обшаривать огромное поле.

В лесу негромко пели птицы, где-то недалеко раздался стук дятла, в траве стрекотали кузнечики. Наметив для себя примерный путь, Павел медленно пошел вперед, размеренно водя прибором по траве. Деревья стояли нечасто, создавая некое подобие дороги или тропинки. «А может, это и была когда-то дорога», — подумал Пашка. Немного погодя стали появляться цветные сигналы, но пока это были лишь вино-водочные пробки и прочий мусор.

Потихоньку матерясь про себя, Павлуха закапывал его назад, искренне надеясь на удачу. И по прошествии около сотни метров прибор, наконец, запел четким монетным сигналом. Посмотрев на дискрим,[4] Пашка замер в предвкушении. Тот показывал крупную медную монету. Лесная почва поддавалась лопате легко. Медный кругляш сразу вывалился из земли.

Нагнувшись, Павел заметил ушко. «Медаль», — пронеслось в голове. Сердце радостно забилось. Взяв артефакт в руки и смахивая остатки земли, он увидел знакомый всем советским людям старшего поколения профиль. «Наше дело правое», — прочитал он надпись. Нахлынувшая было радость практически полностью улетучилась. «Советская госнаграда», — чётко выдал мозг. Уже попадалась подобная, на продажу не выставишь. «Какой-то незадачливый ветеран посеял», — подумал Павел, задвигая выкопанный ком земли ногой обратно в ямку. «Ну ничего, тоже находка, тем более лесная землица её пощадила». Выглядела медаль действительно весьма неплохо. Лучший друг всех советских детей лукаво ухмылялся Павлу в усы.

Рядом с ямкой прибор запел ещё разок. «Может, вторая», — подумал Павлик. Но нет, это оказался советский пятачок 1951 года. «Ого, уже лучше».