Копье Детектива (СИ)

Это оружие не было летальным, да, и вообще, раньше никто его не использовал, поэтому Виолетте не понадобилась лицензия на его создание, однако, террористам на крыше от этого не стало легче. Воздействие сразу на несколько органов чувств стремительно выводило их из строя, к чему вскоре добавились признаки отравления парами сока диффенбахии — зуд на коже, резь в глазах и затруднение дыхания.

Слегка растерянный от трещащей канонады маленьких взрывов и стремительно отступающий от края крыши огневик, который окружил себя тонким огненным слоем, защитившим его от вони и растительного яда, шокировано наблюдал, как его засадный отряд прямо на глазах теряет всякую боеспособность. Однако, не успел он предупредить коллег на другой крыше, как бронированный автомобиль выехал на оперативный простор, а Виолетта, управляющая воздушным пулеметом через проводной пульт, вновь нажала на гашетку. Вторая и последняя очередь экспериментальных шариков отправилась в сторону стрелков на второй крыше, которые быстро получили по заслугам. На второй крыше толстяк успел поднять боевика и выставить перед собой, перед тем, как его накрыла волна взрывных шариков. Также, как и его собрат, он смог избежать поражения, но его отряд стал бесполезен, как минимум, на полчаса. Вместе они спустились с крыши и запрыгнули в минивэн, чтобы с небольшой частью команды отправиться за противной девочкой.

В это время за автомобилем Виолетты уже следовал другой минивэн, в котором сидел очкарик, еще двое экстра и пятеро обычных боевиков. Водитель фургона заметил, как боковое окно Лоррса приоткрылось, и оттуда вылезла девочка с улучшенным пейнтбольным ружьем в руках. Он хотел попросить кого-нибудь ответить ей взаимностью, но времени не хватило. Целая группа обычных пейнтбольных шариков с ярко-розовой краской внутри приземлилась на лобовое стекло, и краску эту невозможно было легко стереть с помощью дворников. Фургон вынужден был остановиться.

В этот момент Лоррс ловко развернулся и помчался в обратном направлении. Боб открыл свое окно и не целясь начал стрелять с двух рук из Клога. Силы ему было не занимать, поэтому стрельба была быстрой и четкой. Но машина Виолетты не остановилась возле фургона, а проехала дальше. Через полминуты Лоррс натолкнулся на второй минивэн. Детектив рекомендовала всем, включая ошарашенного патрульного, пристегнуться. Огневик и толстяк во втором фургоне еще не совсем поняли, что происходит, когда увидели бронированный автомобиль своей цели перед собой, и они не успели ничего предпринять, как пятна розовой краски заляпали им все окно. А еще через несколько секунд, которых Виолетте, как раз, хватило, чтобы пристегнуться самой, роскошный Лоррс въехал в капот фургона, который основательно тряхнуло. Не медля ни секунды, Виолетта и Боб освободились от подушек безопасности и ремней, затем вылезли из машины, чтобы осмотреть преступников, которые частично находились без сознания, а частично еле двигались. Толстяк с трудом, но выбрался из машины, лишь для того, чтобы встретить лицом тяжелую подошву армейского ботинка Боба. Толстяка с силой отбросило назад, и он выплюнул пару зубов. Разозлившись он буквально оторвал дверь фургона и выскочил наружу. Тем временем, Виолетта, подошедшая с другого бока машины, уже вонзала нефритовую ручку в сердце огневика, пока он находился без сознания. Дыхание его тут же прервалось. И сделала она это весьма буднично, без капли волнения или сожаления на лице. Картину эту заметил толстяк, который почувствовал запоздалый страх. Он начал отчаянно бороться с Бобом, но его способность увеличивала всего лишь в девять раз его не особо великие силы. Девять толстяков против четырех бодибилдеров, результат был очевиден. Боб был хоть и чуть менее сильным, но был гораздо быстрее и опытнее своего противника. После нескольких секунд борьбы толстяк кулем упал на землю. Виолетта подошла и попросила Боба его перевернуть. Когда дело было сделано, она воткнула ему в спину нефритовый стержень. В район сердца. Тот быстро отошел в мир иной. Девочка строго посмотрела на Боба и произнесла:

— При попытке к бегству.

Боб кивнул, ничего не сказав.