Копье Пустыни

– Прощу, если позволишь мне раскинуть шатер в твоей деревне. У моей семьи есть по шатру в каждом племени для торговли товарами и скотом. В Даре Эверама больше зерна, чем нужно, и я знаю, что на севере полно голодных ртов.

– Спасибо за щедрость.

– Не за что, – усмехнулся Аббан. – Сама увидишь, когда мои жены начнут торговаться с твоими людьми.

Лиша улыбнулась.

На улице раздался крик. Аббан, хромая, подошел к окну и выглянул во двор.

– Твоя свита готова. Идем, я провожу тебя вниз.

– Аббан, что произошло между Ахманом и Пар’чином? – спросила Лиша, не в силах больше сдерживаться. Если она не узнает ответ сейчас, то, вероятно, она уже никогда его не узнает. – Почему Ахман разгневался, узнав, что ты говорил мне о нем? Почему ты испугался, когда я сказала, что упомянула о нем при Ахмане?

Аббан посмотрел на нее и вздохнул.

– Если я не хочу вредить своему господину ради собственной семьи, с чего мне это делать ради Пар’чина?

– Клянусь, ответ на мой вопрос не повредит Джардиру.

– Возможно, повредит, а возможно, и нет.

– Я не понимаю. Вы оба уверяете, что Арлен был вашим другом.

Аббан поклонился:

– Истинно так, госпожа, и потому я скажу тебе вот что: если ты знакома с сыном Джефа, если можешь передать ему весточку, то вели, чтобы он бежал за край земли, потому что на самом краю Джардир достанет его и убьет.

– Но почему?

– Потому что Избавитель должен быть один, и Пар’чин с Ахманом… не сошлись во мнениях, кто должен им быть.

Из Дворца зеркал Аббан направился прямиком в тронный зал Джардира. Едва завидев хаффита, Джардир отпустил советников, оставшись с Аббаном наедине.

– Она уехала?

Аббан кивнул:

– Госпожа Лиша позволила мне поставить лавку в племени Лощины. Это поможет им влиться в наши ряды, а мы приобретем ценные связи на севере.

– Молодец, – кивнул Джардир.

– Мне понадобятся люди, чтобы охранять поставки и склады. Прежде я поручал этот тяжкий труд слугам. Хаффитам, но крепким и сильным.

– Все крепкие хаффиты теперь ха’шарумы.

Аббан поклонился:

– Вижу, ты понимаешь, в чем сложность. Ни один даль’шарум не станет слушаться хаффита, но если ты позволишь мне выбрать в помощь несколько ха’шарумов, это будет просто замечательно.

– Сколько? – спросил Джардир.

Аббан пожал плечами.

– Сотни хватит. Считай, ничего.

– Аббан, любой воин, даже ха’шарум, это намного больше, чем ничего.

Аббан поклонился:

– Разумеется, я буду выплачивать их семьям пособия за свой счет.

Джардир еще мгновение поразмыслил и пожал плечами:

– Выбирай свою сотню.

Аббан поклонился низко, насколько позволил костыль:

– Обещания госпоже племени Лощины изменили твои планы?

Джардир покачал головой:

– Мои обещания ничего не изменили. Мой долг – объединить северян и повести их на Шарак Ка. Весной мы идем на Лактон.

Глава 33 Сдержанное обещание 333 П. В., лето

– И зачем нужно столько плотов, если есть прекрасный мост? – спросила Ренна, указав на безымянную горстку хижин, слишком жалкую, чтобы считаться хотя бы весью. У каждой лачуги на воде стоял плот, окруженный мечеными кольями, воткнутыми в берег Рубежной.

Вокруг бродили немногочисленные демоны, проверявшие метки хижин, но Ренна была закутана в меченый плащ, а от Арлена исходила такая сила, что достаточно было время от времени шипеть и смотреть подземникам в глаза, чтобы они держались подальше, не мешая Арлену и Ренне гулять вдоль реки.

– Некоторые купцы не хотят, чтобы стражники на мосту копались в их товарах, и платят плотовщикам за переправу, – пояснил Арлен. – Как правило, потому что везут что-то запрещенное… или кого-то.

– Значит, мы можем нанять плотовщика? – спросила Ренна.

– Можем, но придется ждать рассвета. Слухи разнесутся еще шире. В этих краях не протолкнуться от идиотов, которые считают меня Избавителем.

– Они не знают тебя так, как я, – ухмыльнулась Ренна.

– Вон тот, – указал Арлен на плот, достаточно большой, чтобы перевезти Сумеречного Плясуна.

От плота к реке тянулась широкая борозда, по которой его спускали и вытаскивали день за днем. Арлен протянул Ренне старинную золотую монету.

– Иди положи на порог.

– Зачем? – удивилась Ренна. – Сейчас новолуние. Хозяин нас не увидит, а если услышит, то уж точно не выбежит разбираться за метки.

– Мы не воры, Рен. Хозяин плота зарабатывает с его помощью себе на жизнь, и неважно, что он контрабандист.

Ренна кивнула, взяла монету и отнесла ее на порог хижины.

Арлен осмотрел плот:

– Ни одной водяной метки, будь они неладны!

Он плюнул на берег.

Ренна вернулась и пнула меченый кол:

– Эти тоже ни на что не годятся. Удивительно, что плоты до сих пор целы.

Арлен покачал головой:

– Я вот чего не пойму, Рен: любой десятилетний мальчишка в Бруке рисует метки лучше большинства жителей Свободных городов, а ведь их с детства учат не доверять даже жалкий подоконник тому, у кого нет лицензии гильдии метчиков.

– Распишешь его? – Ренна кивнула в сторону плота.

Арлен покачал головой.

– До рассвета не высохнет.

Ренна посмотрела на широкий водный простор. Другого берега было не видать даже мечеными глазами.

– А если попробуем переправиться без меток?