Копье Судьбы

Скворцов садится на корточки и прячет лицо в ладонях.

Некоторое время хата молчит.

– Слышь, чушпан, – нарушает тишину Рубленный, – ты какой мох курил?

– Он грибок с наших стен курил… – подхватывает, хихикая, Кухарь.

– Грибы да, вставляют классно…

– Да косит он! Косит под шиза. Лапшу нам на уши вешает.

– Врет! По ушам ездит, чтоб с темы съехать.

– Трепач бесконтрольный…

Всеобщий гвалт камеры перекрывает раздавшийся из-под земли трубный глас.

«Уби-и-и-вец!!! Анафема!!!»

Гомон обрезает. В жаркой духоте по спинам обитателей хаты 5-4-7 пробегает озноб.

– Шмонька, гад! – криво улыбается побледневший Кухарь.

– А я Скворца понимаю, пацаны, – жует незажженную сигарету Качан, – бабы такие, их хлебом не корми, дай мужика подставить. Меня, например, тоже баба ментам сдала.

Остальные, поразмыслив, поддерживают его. Каждого привела в тюрьму женщина, кого-то предала, кого-то сдала в милицию, написав заявление, кого-то бросила сразу после ареста.

– Даже если истории про переселение душ туфта, – гудит Рубленый, – все равно бабы суки!

– Верно, – подхватывает камера.

Гусь останавливает базар.

– Обвиняемого мы услышали. Говори теперь ты, аблакат!

РЕЧЬ АДВОКАТА

Юрий Соломонович встает, одергивает лапсердак и вытирает вспотевшую лысину.

– Высокий суд! Уважаемые господа присяжные заседатели! Узнав о страшных обвинениях, предъявленных моему подзащитному, я много думал и переживал. Я и раньше занимался изучением законов мироустройства, и вот эта история прямо-таки легла в мою теорию. Поэтому я должен сделать небольшую преамбулу, так что прошу вашего терпения и понимания.

– Только короче, – предупреждает Гусь. – Ты известный балабол.

– Попрошу высокий суд не унижать достоинства адвоката! – неожиданно вспыхивает Юрий Соломонович, на что Гусь только удивленно хмыкает.

Сосредоточившись, защитник так начинает свою речь.

– Из курса средней школы мы знаем, что в доисторическую эпоху на земле царил матриархат, женщина стояла во главе племени, дети считались по матери, а не по отцу. Затем произошел переход от матриархата к патриархату, на планете победило мужское начало, была утверждена мужская Троица, прародительницу Еву обвинили в грехопадении и назвали пособницей дьявола, мужчины объявили женщинам войну, причем, войну на уничтожение. Знаете ли вы, господа присяжные заседатели, сколько ведьм было сожжено, пока в Европе свирепствовала инквизиция?

– Ну, тысяч пятьдесят-семьдесят уж точно спалили, – прикинул Костя Меняла.

– А 9 миллионов не хотите? – огорошил его и всю камеру адвокат.

– Сколько? – охерел народ. – Девять лямов телок сожгли? Они там что, спятили?

– Да-да, девять миллионов самых лучших, самых красивых своих женщин толерантные европейцы сожгли на кострах за время так называемой «охоты на ведьм». В генетической памяти наших прародительниц отложились эти невероятные по своей жестокости гонения. Нашим матерям, женам и сестрам ничего другого не оставалось, кроме тайного сопротивления и глубоко скрытой, коварной мести. Что мы и имеем в виде великой битвы полов, разворачивающейся которое тысячелетие на нашей планете.

Адвокат закашлялся.

– Можно не курить в зале суда? Я не могу сосредоточиться.

Зеки удивленно переглядываются, но судья постановляет.

– Харэ дымить. Потерпим без курева.

Присяжные делают по последней затяжке и бычкуют цигарки в крышке от «Нескафе».

Развеяв дым рукой, Юрий Соломонович продолжает.

– Моя преамбула закончена, Ваша честь. Перехожу непосредственно к делу. В история Сережи Скворцова и Даши Жуковой отражается схватка жрицы Хазвы и первосвященника Финееса. Иудеи были первыми носителями монотеистической мужской религии, именно они объявили женщину пособницей дьявола. Вот почему жрица Ваалфегоры восстала против мужской религии и захотела войти в Скинию Собрания, чтобы опрокинуть Ковчег завета. Это вы, Сергей Геннадьевич, в облике Финееса убили ее и развязали кровопролитную войну между мужчиной и женщиной! Вы положили начало вековечной вражде мужского и женского начал на нашей планете! Так чего же вы теперь жалуетесь, что Хазва вас преследует? Вы и есть первопричина ее козней, так идите и миритесь, валяйтесь у нее в ногах, вымаливайте прощение! Почему мы должны страдать из-за ваших разборок?

Никто не ожидал, что в зачумленной хате вскроется делюга исторической значимости. Да и мало кто из присутствующих понял это, многие решили, что адвокат вместо защиты сделал Скворцу еще одну предъяву.

Сергей смотрел расплывшимся взглядом в одну точку. Протаяла зараженная грибком стена, проступили бездонные глаза умирающий Хазвы: «Будь ты проклят!»

Скворцов вздрогнул и очнулся.

– Где я теперь возьму ту Хазву, чтобы просить у нее прощения? – спросил он у защитника, стряхивая наваждение.