Копье судьбы

Мы копали часов до шести вечера, но больше ничего особо интересного не выкопали. Время от времени нам снова попадались глиняные черепки, как уже стало понятно, не имевшие никакого отношения к предмету поисков. Из достойных внимания в нашем с Люком лотке для находок лежало несколько бесформенных железяк – про одну Люк сказал, что это может быть фрагмент кольчуги, – но и только. Телевизионщики теперь, проходя мимо нас, даже не удостаивали вниманием. Пару раз возникало оживление возле траншеи, проходившей под номером три, раскопками в которой руководил Нил, и я слышал доносившийся до нас его каркающий смех. Наконец Рони, взобравшись вместе с оператором на вышку, объявил оттуда, что первый день закончился, чему я был только рад, поскольку порядком вымотался.

Зато Питер, похоже, очень даже весело провел все это время со своей новой подружкой, и казался таким же бодрым, как и утром.

– Кстати, с тебя причитается, – сказал он Люку, когда мы покидали место раскопок.

Тот посмотрел на него с некоторым удивлением.

– Ну как же? Наконечник нашел Лайонел, ты сам говорил, а приписали тебе. Значит, за

тобой должок. Возьмешь нам по пинте?..

Умение Питера разводить старших на выпивку меня тоже всегда поражало. Мы направились к пабу, который утром упомянула Пэм, но не через деревню, а в обход, так дорога, по ее словам, была короче. И все равно пришли позже остальных, которые, по-видимому, обогнали нас на машинах. Нил, Рони, длинный бородач-геофизик и профессор уже сидели за столиком позади паба. Напротив них примостился деревенский историк. Они уже успев обзавестись пивом: на столике в ряд стояли полные стаканы. Я мысленно порадовался, что Питеру удалось договориться с Люком. Один вид золотистого напитка вызывал жажду, не говоря уже о последних часах, проведенных с лопатой в руках.

Люк сразу направился внутрь паба. Мы с Питером, Пэм, Фиона и Бетси, так звали ту девушку, одетую в бесформенное нечто, расположились за последним свободным столиком и наблюдали за телевизионщиками, которые суетились вокруг, устанавливая осветительные приборы. Времени у них на это ушло немало. Я заметил, как Нил то и дело поглядывал на свой стакан. По-видимому, ему не меньше, чем нам хотелось выпить, но, в отличие от нас, еще и приходилось ждать, пока не начнется съемка.

Наконец сцена была подготовлена, появились звуковики со своим мохнатым микрофоном и прочей техникой. Оператор включил камеру и двинулся вокруг столика, Рони заговорил с деревенским историком, потом что-то сказал Нилу, видимо смешное, в ответ тот заржал своим каркающим смехом. Что происходило потом, я не заметил, отвлеченный Питером. Нам пришлось встать и помочь Люку, появившемуся из дверей паба со стаканами в руках. Донести столько стаканов одному было трудно. Только уже вернувшись к нашему столику, я услышал резкий, явно недовольный голос Стива.

– Стоп! – крикнул он так, что замер не только оператор со своей камерой, но и все остальные.

– …Это никуда не годится!

– Вы же не видели, что я снял, – обиженно заговорил оператор. Лицо Стива исказилось. Теперь на нем читалось уже не просто недовольство.

– Я все видел! – процедил он сквозь зубы. – И начинаю думать, Том Харди, тебе стоит поискать другую работу…

– Не понял…

Оператор отозвался мгновенно, Стив еще не успел договорить, и довольно резко.

– …С чего это вдруг?

– С того! Никак уже успел набраться. Мы же договаривались: пока идут съемки, никакой выпивки…

– Так я и не пил.

– Вижу, как ты не пил. Даже мой оператор в Москве такого себе не позволял, хотя тоже был любитель. Переснять!

– Что переснять?

– Все переснять, с самого начала! Пожалуйста, профессор, можно еще раз…

Нетрудно было заметить, археологу вся эта игра не слишком-то нравилась еще на раскопках и теперь тоже, но выхода у него не было.

– Итак, – продолжил Стив, – следуем сценарию. Том, ты начинаешь от дверей паба на длинном фокусе, потом подходишь и снимаешь общий план. Постарайся, чтобы камера не ходила из стороны в сторону. В этот момент Рони просит показать находку, профессор открывает коробку. Дальше: они продолжают разговор, ты снимаешь со штатива на среднем плане, потом укрупняешь на артефакт. Перебивки снимем позже. Все понятно?

– Понятно, – буркнул оператор.

– Вот так у них всегда, – тихо сказала Пэм и хихикнула.

Съемка продолжилась. Теперь уже, казалось, за всеми столиками с интересом наблюдали за процессом, хотя наверное, не должны были и внимания обращать. Профессор Рэмсботтом прочел длинную лекцию о трудностях при раскопках на местах сражений, почти слово в слово повторив все, что говорил нам на поле, только добавив еще несколько примеров из своей многолетней, как он выразился, практики. Потом он продемонстрировал на камеру наконечник копья, по-видимому, единственную сегодняшнюю находку, стоившую особого внимания, но тут его остановил оператор.

– Одну минуту. Не очень хороший ракурс. Можно?

Он снял камеру со штатива, поставил на стол и протянул руку.

– …Хочу получше снять…

Профессор, казалось, не сразу понял, в чем дело, но потом быстро-быстро закивал головой.

– Да-да, конечно-конечно…