Копейка

Женя вывалился из машины кубарем. Он был красный как рак и щурил глаза. Стоя на карачках, Женя жадно вдыхал свежий лесной воздух. Я подбежала и упала на колени рядом с ним. Отдышавшись, Женя рассказал мне про странное место. Про траву, которая растёт между камнями. Про туман, от которого першит в горле. И про чужое солнце, которое жарит как гигантская синяя лампа. В общем, про всё то, что Вы сами видели.

После того раза Женя сделал ещё несколько запусков, пока не определил оптимальный промежуток времени для перемещения. Это был отрезок с двух до четырёх часов ночи, который так же соответствовал ночному времени суток на той планете. Тем самым сумеркам, когда тамошние земля и воздух остывают до температуры приемлемой для человека. Убедившись в безопасности, в один из ночных запусков Женя взял и меня. Потом я ещё несколько раз бывала в этом Мире, вплоть до того страшного дня, точнее, ночи, когда Женя взял с собой Сашу.

У Жени после совершённого открытия, словно открылось второе дыхание. Его глаза – глаза человека, перевалившего за экватор жизни, снова горели молодым огнём! Он всерьёз, как и всегда за что бы не брался, намеревался исследовать эту планету. Хотел сделать карту местности. Планировал адаптировать машину к условиям того Мира, для чего проектировал средства защиты от излучения и высокой температуры.

В Саше Женя видел преемника своего дела, того человека, который продолжит исследования. Поэтому первые рассказы о Мире с синим солнцем были преподнесены Саше в форме сказки на ночь. Потом ещё раз и ещё, пока Женя не сказал Саше, что этот Мир существует и что он готов его показать. Но при условии – годовая пятёрка по математике!

Саша выполнил это условие, и на один из первых дней летних каникул Женя назначил «увлекательное путешествие». Саша был днём отправлен спать, что выполнил безропотно, учитывая предстоящее вознаграждение за страдания. А вечером мы сели в машину и поехали на ту самую полянку – «наш Байконур», как её стал называть Женя. Мы условились на сорокаминутное отсутствие «космонавтов», а я снова осталась наблюдателем.