Копенгагенский разгром

— Так там внизу были вы? — воскликнул мой спаситель.

— Признаться, и я в полумраке и без парика не узнал вас.

— Но как вы здесь оказались? Что с вами стряслось? Что за наряд вы надели? — сыпал вопросами сэр Бенджамин. — Идемте ко мне, вы все мне расскажете, а потом нас пригласят к вице-адмиралу.

В каюте я быстро, но достаточно подробно поведал о своих злоключениях. По мере того как я рассказывал, взгляд собеседника становился все более отрешенным, на губах блуждала благоговейная улыбка. Воспоминания унесли его прочь с корабля в гостиную графа Воронцова.

— Надо же, — промолвил он, — Элен де Понсе. С виду такая милая мадемуазель…

— Ну, признаться, мне она сразу не понравилась, — возразил я. — Ума не приложу, зачем доверился ей? Как говорится, бес попутал.

— А с виду такая милая девушка, — повторил сэр Бенджамин Томпсон, затем взгляд его прояснился, и он спросил: — А этот негодяй, ваш камердинер? Вы говорите, что видели его здесь, на борту?

— Да, в качестве офицера, обучавшего нас артиллерийскому делу, — подтвердил я.

— Мы добьемся, чтобы его арестовали. А то и повесили! — воскликнул сэр Бенджамин Томпсон. — Вот и капитан сетовал, что петлю соорудили, а никого не вздернули.

Я подумал, что маменьке с папенькой не понравилось бы, что я согласился отправить на виселицу бывшего гувернера, пусть он и попался на воровстве. А еще я вспомнил Николь: она никак не хотела поверить в подлую сущность канальи Жана, искала оправдания его гнусным поступкам.

— Послушайте, это дело сугубо семейное, — сказал я сэру Бенджамину. — Предоставьте мне самому разобраться с мосье Каню.

— Ну, хорошо, хорошо, — согласился он. — Но что теперь? Что вы намереваетесь делать дальше?

— Что делать? — повторил я. — Намерен вернуться в Россию…

— Вернуться в Россию?! — воскликнул собеседник. — Но что вас там ждет?!

— Если бы виконтесса похитила деньги, я бы провел остаток жизни на каторге, — признался я. — Но надо думать, что сейчас она плывет на «Brunhild» в Кенингсберг, а оттуда отправится в Санкт-Петербург, так что серебро не пропадет. А я… Скорее всего, меня разжалуют в солдаты…

— Вы сумасшедший?! — вскрикнул сэр Бенджамин Томпсон. — Вы же сами говорили, я прекрасно запомнил ваши слова: «Я служу своему государству. Но если оно затеет войну, пусть на меня не рассчитывает». И тогда я подумал: вот замечательный молодой человек, с живым умом. И что с вами случилось теперь?! Зная о том, что вас ждет, вы собираетесь добровольно сдаться! А с учетом того, что в Россию вас доставит английская эскадра, намеревающаяся предварительно разгромить российский флот, — о! с учетом этого обстоятельства разжалованием в солдаты дело не обойдется! С учетом этого обстоятельства даже не знаю, зачем я вытащил вас из петли? Вам же так хочется быть повешенным! Или русская виселица вам милее английской?

— Но что же мне делать? — вымолвил я.

— Что делать? — всплеснул руками сэр Бенджамин. — Будьте, как я, гражданином мира. Это здесь я сэр Бенджамин Томпсон, английский лорд, основатель Королевского института, а в Баварии я граф Румфорд. Случись завтра попасть в Америку, меня расстреляют как английского шпиона. Но в ближайших моих планах — перебраться во Францию! Уж больно нравятся мне француженки… И знаете ли, меня нисколько не заботит, что Англия не в ладах с Францией! Вся эта политика — тьфу на нее! Сегодня друзья, завтра враги, послезавтра опять друзья! А француженки как были, так и останутся француженками! Вспомните ту же виконтессу де Понсе…

— Право, не знаю, — вымолвил я. — В России остались маменька с папенькой…

— Ах, этот российский патриотизм! Сын на виселице предпочтительнее сына в бегах! — с сарказмом произнес сэр Бенджамин Томпсон.

— Но что я скажу английскому капитану? — спросил я. — Что я не дипломат, а гражданин мира? Так он ответит, что у него на нижних палубах — целая армия граждан мира, и отправит меня назад, скажет, там мне и место!

— Не волнуйтесь, я договорюсь с вице-адмиралом, — заверил меня сэр Бенджамин Томпсон. — Ждите меня здесь, никуда не отлучайтесь!

— Куда же я денусь? — Я с горькой усмешкой кивнул на море в иллюминаторе.

Сэр Бенджамин Томпсон поднялся, открыл дверь, но вдруг повернулся уже на пороге и произнес:

— Кстати, вы упомянули судно «Brunhild».

— Да, это корабль, на котором я прибыл в Англию и на котором виконтесса де Понсе отправилась в Санкт-Петербург…

— Так вот, — перебил меня сэр Бенджамин, — это судно идет в Копенгаген, а не в Кенингсберг.

— Как в Копенгаген?! — изумился я. — Но откуда вы знаете?

— Мы подобрали в море русского офицера с этого корабля, — ответил сэр Бенджамин. — Он очень хотел догнать свое судно и очень надеется, что наша цель — датский, а не русский флот.

Глава 11