Копи царя Соломона

– Игноси, сын блистающей молнии, – отвечал старик, – сегодня вечером будет великая пляска и колдовская охота. Многих выследят ловкие колдуньи, многие погибнут, и во многих сердцах проснется скорбь и страдание, возгорится гнев против короля Твалы. После пляски я переговорю с несколькими главными вождями, и если мне удастся убедить их, они, в свою очередь, сговорятся со своими отрядами. Сначала я приступлю к вождям издалека и мало-помалу доведу их до того, что настоящий король – ты. И я думаю, что завтра, когда рассветет, десять тысяч копий будет в твоем распоряжении. А теперь мне нужно уйти, чтобы подумать, прислушаться и приготовиться. Я увижусь с тобой здесь, когда кончится пляска, если только буду жив и вы все будете живы; тогда мы поговорим еще. Лучшее, что может быть, – это война.

Тут наше совещание было прервано известием, что король прислал к нам гонцов. Мы подошли к двери и приказали впустить их в хижину. Вошли трое посланных, из которых каждый нес блестящую кольчугу и великолепный боевой топор.

– Дары короля, моего повелителя, белым людям, прибывшим со звезд! – провозгласил сопровождающий их глашатай.

– Благодарим короля, – отвечал я. – Удалитесь!

Посланные ушли, а мы принялись разглядывать наши подарки с большим интересом. Они были самой великолепной, тончайшей работы, какую я видел в жизни. Целая кольчуга занимала так мало места, что ее почти можно было закрыть руками, когда она сжималась вплотную, колечко к колечку.

– Неужели вы сами делаете такие штуки, Инфадус? – спросил я. – Они удивительно хороши.

– Нет, господин мой, они перешли к нам от наших предков. Мы не знаем, кто их делал, и их осталось немного. Их могут носить только люди царской крови. Это – волшебные кольчуги, их нельзя пронзить никаким копьем. Тот, кто их носит, вполне безопасен в битве. Или король очень вами доволен, или он очень вас боится, а то бы он их не прислал. Наденьте их сегодня вечером.

Весь остальной день мы провели, спокойно отдыхая и обсуждая на досуге наше положение, которое было довольно интересно. Наконец солнце село, тысячи сторожевых костров запылали кругом, и во тьме мы услыхали топот ног и звон оружия: то проходили на свои места многочисленные воинские отряды, собираясь на празднество. Часов около десяти луна взошла в полном блеске, и пока мы любовались ею, пришел Инфадус в полном воинском наряде, с двадцатью телохранителями, которые должны были сопровождать нас к месту пляски. Мы уже обновили присланные нам королем кольчуги, как он нам советовал, и надели их под нашу одежду, причем с удивлением убедились, что они нисколько не тяжелы и очень удобны. Эти стальные рубашки, очевидно, предполагались для очень крупных людей и потому сидели довольно мешковато и на мне, и на Гуде; но богатырскую фигуру сэра Генри кольчуга облегала плотно и была ему совершенно впору. Потом мы опоясались ременными поясами, привязали к ним револьверы, взяли топоры, присланные королем, и отправились.

Подойдя к тому большому краалю, где мы представлялись королю поутру, мы нашли, что он окружен двадцатью тысячами воинов, выстроившихся отдельными полками. Эти полки разделялись, в свою очередь, на отряды, между которыми нарочно были оставлены небольшие проходы для того, чтобы колдуньи могли свободно двигаться между воинами. Это огромное сборище вооруженных людей, стоявших в стройном порядке, было необыкновенно величественно. Они стояли совершенно неподвижно, в полном безмолвии, и луна обливала своим светом лес их копий, их величавые фигуры, развевающиеся перья и нежные краски их разноцветных щитов.

– Здесь, верно, собрано все кукуанское войско? – спросил я Инфадуса.

– Нет, Макумацан, – отвечал он, – только одна его треть. Третья часть войска ежегодно присутствует на празднестве: другая треть стоит наготове на случай беспорядков, когда начнется убийство; десять тысяч воинов стерегут столицу, а остальные расположены по другим краалям, по всей стране. Видишь, как много у нас войска.

– Они ужасно молчаливы, – сказал Гуд.

И в самом деле, такое полнейшее безмолвие, такая тишина на месте, где собралось столько живых людей, производила подавляющее впечатление.

– Что сказал тебе Богван? – спросил Инфадус.

Я перевел.

– Люди всегда молчат, когда над ними веет тень смерти, – отвечал он угрюмо.

– И многих убьют?

– Очень многих.

– По-видимому, – сказал я своим, – нам с вами предстоит увидеть настоящий бой гладиаторов, на который притом не поскупились.

Сэр Генри содрогнулся, а Гуд заметил, что ему ужасно хотелось бы от этого отделаться.

– Скажи мне, – спросил я Инфадуса, – в опасности мы или нет?

– Не знаю, господин мой. Надеюсь, что нет, но главное, не показывайте виду, что вы чего-нибудь боитесь. Если вы переживете эту ночь, все может пойти хорошо. Воины уже ропщут против короля.

Между тем мы приближались к самой середине открытой площадки, на которой были расставлены скамейки. Подойдя к ним, мы заметили небольшую группу, приближающуюся со стороны королевской хижины.