Копи царя Соломона

Гуд с честью вышел из этого испытания. В течение добрых десяти минут он молол всякую отборную чепуху и, кажется, даже ни разу не повторился. Между тем черная тень все надвигалась. Странные, мрачные тени затмили солнечный свет, зловещая тишина охватила окрестность; только по временам где-то жалобно пискнет птичка, и опять все смолкнет. Запели петухи. Тень надвигалась все дальше и дальше; вот уже она захватила больше половины багряного диска.

Воздух сгустился и потемнел. Становилось все темнее и темнее; наконец мы едва могли различать яростные лица ближайшей к нам группы людей. Зрители стояли совершенно безмолвно; перестал и Гуд молоть свою бранную чепуху.

– Солнце умирает, волшебники убили солнце! – вдруг завопил Скрагга. – Все мы умрем в темноте! – И вне себя от страха и ярости, он схватил копье и изо всей силы ударил им сэра Генри в его богатырскую грудь. Но он, очевидно, позабыл про стальные кольчуги, подаренные нам королем и надетые у нас под остальной одеждой. Копье отскочило, не причинив ни малейшего вреда, и, прежде чем он успел нанести второй удар, сэр Генри вырвал копье у него из рук и проколол им насквозь его самого. Скрагга упал мертвый.

Тогда толпа девушек, уже и так обезумевшая от страха при виде наступающей темноты, окончательно потеряла голову и бросилась бежать в величайшем смятении к воротам крааля, испуская громкие крики. Паника этим не ограничилась. Сам король спасся бегством в свою хижину, и за ним поспешили его телохранители, некоторые из вождей и Гагула, удиравшая с необыкновенным проворством вслед за своим повелителем; так что в одну минуту около трупа Скрагги, на месте происшествия, остались только мы, обреченная на смерть Фулата, Инфадус да несколько вождей, приходивших к нам накануне вечером.

– Ну, вожди, – сказал я, – теперь мы вам дали знамение. Если вы довольны, поспешим в то место, о котором вы вчера говорили. Теперь уж невозможно остановить действие нашего волшебства; оно продолжится еще около часа. Так воспользуемся же наступившей темнотой.

– Идемте! – сказал Инфадус и тронулся в путь; за ним последовали испуганные вожди, мы сами и красавица Фулата, которую Гуд вел за руку. Не успели мы дойти до ворот крааля, как солнце окончательно скрылось. Мы взялись за руки и пошли ощупью среди наступившей темноты.

XII Перед битвой

К счастью для нас, Инфадус и остальные вожди знали в совершенстве все ходы и переходы огромного города, так что мы быстро подвигались вперед, несмотря на совершенную темноту.

Мы шли таким образом час или дольше. Наконец затмение начало проходить, и тот самый краешек солнца, который исчез прежде всего, снова стал виден. Через пять минут стало уже настолько светло, что мы могли различать то, что нас окружало, и тут мы увидели, что находимся уже за чертой города Лоо и приближаемся к большому холму с плоской вершиной, занимающему площадь около двух миль в окружности. По строению своему этот холм был из тех, какие очень часто встречаются в Южной Африке; вышины он был незначительной, в самом высоком месте не более двухсот футов, но зато отличался особенной формой, в виде подковы, и необыкновенно крутыми склонами, усеянными камнем. Вершина у него была плоская, покрытая травой; на этой плоскости мог поместиться довольно обширный лагерь, чем и воспользовались, чтобы водворить здесь значительное военное поселение. Обыкновенно здесь стоял один отряд в три тысячи человек; но теперь, карабкаясь по склону холма при свете возрождающегося дня, мы заметили, что тут собралось гораздо больше войска.

Взобравшись наконец на вершину, мы увидели толпы воинов, теснившихся в величайшем ужасе при виде происходившего перед ними явления природы. Мы молча прошли между ними и подошли к хижине, расположенной в самом центре площадки, венчающей холм. Здесь, к удивлению, нашли мы двух воинов, ожидавших нашего прибытия со всеми пожитками и оружием, которые мы, разумеется, должны были бросить в своем поспешном бегстве.

– Я посылал за ними, – объяснил нам Инфадус, – а также вот и за этим. – И он показал на давно утраченное платье Гуда.

Гуд бросился к нему с неописуемым восторгом и немедленно начал надевать его.

– Как, неужели господин мой хочет спрятать свои прекрасные белые ноги! – воскликнул Инфадус с сожалением.

Но Гуд был неумолим, и с этих пор кукуанцы имели всего только один случай увидеть его «прекрасные белые ноги». Гуд человек не тщеславный. Отныне только его одинокая бакенбарда, прозрачный глаз да волшебные зубы должны были удовлетворять их эстетические стремления.

Затем Инфадус сообщил нам, что он приказал собраться всем нашим войскам, чтобы объяснить им подробно цель восстания, задуманного вождями, и показать им законного наследника престола, Игноси.