Копия жены по контракту

Старик не отвечает на мои вопросы, а берет из кармана телефон, набирает номер, и я слышу по громкой связи голос Рамиля.

– Отец? Ты что-то хотел? Мне сейчас некогда разговаривать… – голос звучит нервно, его явно прервали.

От голоса Рамиля мое сердце колотится сильнее, но тут же замирает, потому что я боюсь дышать, боюсь шевелиться. Ощущение надвигающейся катастрофы запредельное, фонит, как радиация.

– Может быть, ты уделишь внимание своему больному отцу? – неторопливо проговаривает слова Фархад. – Тогда ты узнаешь, что здесь твои женщины. Обе. Я забрал их, чтобы ты наконец понял, что происходит, когда не слушаешься старших.

– Что за гребаный бред ты несешь?! – ругается Рамиль. От его грубого голоса, кажется, сотрясаются стены. – Отец! Ты нажрался таблеток? Что с тобой происходит? Говори со мной! Отвечай, кого ты забрал?

– Неужели я наконец добился твоего внимания, сын? – как ни в чем не бывало усмехается старик. – Твои девки здесь, обе. Отдам их, только если ты выполнишь то, что я попрошу.

Рамиль беснуется какое-то время, но его отцу нет никакого дела. Переждав бурю, он уточняет:

– Ты готов слушать? Где ты, сын?

От его хладнокровия меня пробирает жуткий холод, я вся дрожу и чувствую, что и моя соседка тоже трясется, сжимая крепко мою ладонь. До боли.

– На свадьбе у дочки Рашида. Ищу свою жену. Рахимов обманул меня, повел по ложному следу.

– Всё правильно, сын, он сделал то, что я попросил его сделать: отвлек твое внимание. А мы забрали Марьяну.

– Отпусти ее! – требует Рамиль замогильным голосом. В нем слышится желание убивать. – Отпусти их обеих. Что ты хочешь от меня?

– Всё просто, сын. Я не раз говорил тебе, что я от тебя хочу. Ты должен был силой забрать себе всю власть в городе, а не довольствоваться мелкими подачками от Рашида. Раз уж не вышло породниться семьями, то забери то, принадлежит Рашиду. Расстреляй его дочь на его глазах. Перед всеми гостями на свадьбе, чтобы они своими глазами видели, на что способны Басмановы. Чтобы даже смотреть в нашу сторону боялись! А потом выпусти пулю старому шакалу в лоб. И тогда ты получишь своих женщин.

Глава 24

Старик опирался на трость, практически наклоняясь вперед. И несмотря на его заверения, что он прикрывался болезнью, выдумав ее, что он оказался сильнее и крепче, чем мы все думали, это положение выдавало его возраст и слабость. Как за самую тончайшую ниточку, я зацепилась за этот факт, пытаясь понять, как им воспользоваться.

Но я далеко не сразу пришла к этой мысли. Сначала он медленно нажал на «отбой», отдав сыну страшный приказ расстрелять семью Рашида, своего врага, который на самом деле не мстил, но отец Рамиля ловко использовал карту предполагаемой мести за оскорбление.

Он впалыми глазами обвел нас с Ланой, негодующе и презрительно фыркнув, словно одно наше присутствие ущемляло его достоинство. Спрашивать его ни о чем не пришлось, маньяк заговорил сам, выступая в импровизированном театре одного актера. Морозя нас презрительным взглядом, пугая до трясучки ненавистью в голосе.

– Вы, две шавки, которых так любит притаскивать в дом мой сын. Иноверки! Ходите с непокрытыми головами, позорите своего мужчину. Одна трясет голой грудью на сцене, соблазняет мужчин своим телом, другая… – Он сплюнул на землю, окидывая меня взглядом. – О тебе и говорить не хочется. Влезла в постель к женатому мужчине, без уважения говорила с ним, за деньги продавала услуги. Продажные мерзкие шлюхи – обе…

Лана не отодвинулась от меня, услышав, что я была в постели с Рамилем, а я, хоть и покраснела до кончиков волос от собственного обличения перед супругой чужого мужа, всё же старалась концентрироваться на посыле, который содержит речь старика. К чему он всё это говорил? Облить нас грязью? Излить накопившуюся желчь? Или он предваряет этой речью наше убийство? Что он сделает, когда Рамиль выполнит приказ? А если не выполнит?

Будто в ответ на мои слова, отец Рамиля протянул руку к объемному карману и достал из него увесистый черный пистолет, направил на нас дуло. Меня сковало по рукам и ногам, любое, даже самое мимолетное движение могло привести к краху. Мы с Ланой просто-напросто срослись телами, вселяя крохотные частички надежды друг в друга. Молились про себя с закрытыми глазами, а старик тряс пистолетом и продолжал глумиться.

– Неверные! Твари! Я растил сына, чтобы он продолжил мое дело, мой путь, чтобы не посрамил имя нашей семьи! Женился на правильной девушке! Я планировал сидеть со своей старой женой и пить чай со сладостями под сенью деревьев, любоваться на внуков, гордиться тем наследием, что я создал. Вместо этого мой собственный сын вынудил меня изображать больного, чтобы добиться его внимания и быть вхожим в его дом. Он не уважал отца, отдалился, таскал в дом всякую шваль…