Коплан сеет панику

Йонссон пожал руку бортпроводнице, махнул рукой кому-то, находившемуся внутри бюро, и затем легким шагом ушел в направлении бухты.

Коплан, оставив «шевроле», начал слежку. Она была короткой: метров через сто Йонссон вошел в пивную, как две капли воды похожую на английскую. Вывеска из кованого железа имела форму щита, на золотом поле которого был изображен якорь и полукругом над ним название «Петурссон».

Через несколько секунд Коплан зашел в бар. Большинство клиентов стояло у стоики. Другие, почти все моряки, пили пиво за столами, покрытыми скатертями в белую и красную клетку. За маленьким залом, как и в Англии, были странно перепутанные боксы.

Не увидев Йонссона, Коплан сделал круг по заведению. Он притворился, что не заметил стюарда, сидевшего в одной из кабинок с лысым мужчиной, плотным и краснолицым.

Невозможно было найти место, откуда он мог следить за обоими, не будучи виден им.

Коплан выпил у стойки стакан темного пива, заплатил и вышел. Он заранее знал, что дело это проблематично. Если предположить, что микрофильмы у Йонссона, передаст ли он их этому толстяку или другому человеку, с кем встретится позднее вечером? А может, стюард сам отвезет их в Акюрейри, отправившись самолетом внутренней линии, соединяющей столицу с этим северным городом?

Поскольку Йонссон из «Айсландик Эйруэйз» не был полностью придуман Гертруд, почему бы не считать его соучастие доказанным и не перейти ко второй стадии расследования?

Прогуливаясь по улице, Коплан напрасно убеждал себя в бесполезности ожидания. Он не мог оставить «окрестности» дела. Из профессиональной добросовестности или от нечего делать, он не знал. Когда краснолицый незнакомец с брюшком вышел из пивной, Коплан не смог удержаться и пошел за ним.

Он шел по извилистым улочкам, уводившим из центра в район, где кишели магазины снастей для большой рыбной ловли, бюро снабжения кораблей и отделения морских страховых компаний.

Вдруг толстяк толкнул дверь и вошел в дом. Коплан остановился, чтобы прикурить сигарету, потом продолжил свой путь. По привычке он запомнил номер дома, но легкое движение век выдало его удивление, когда его взгляд пробежал по надписи на витрине: «Брондстед ЛТД экспорт».

Он сел за руль «шевроле» и поехал в Акюрейри.

Левостороннее движение, к которому он не привык, ограничения скорости шестьюдесятью километрами в час на шоссе и двадцатью пятью в городах, а также некоторые сложности маршрута грозили растянуть часов на двенадцать это путешествие длиной в четыреста пятьдесят километров.

Коплан залил полный бак, выезжая из Рейкьявика, и ехал по гравиевой дороге по плоской и блеклой местности, над которой низко нависали тучи. Четверть часа спустя он заметил пар источника горячей воды. В Исландии воду таких источников заключают в трубы, чтобы отапливать дома столицы.

Затем он поехал по неосвоенным районам без единого дерева, усеянным серыми вулканическими камнями. Но постепенно рельеф стал менее ровным: дорога оказалась зажатой между берегом фьорда и черным, враждебным горным массивом, поднимавшимся почти на километр.

Глядя на пейзаж, Франсис вспоминал свою встречу с Кремером и вчерашнюю слежку. Люксембуржец был искателем приключений, помотавшимся по всему свету, чьи мирные занятия должны были скрывать более прибыльный бизнес. Парень, который много повидал и фальшиво-добродушный на вид.

Что касается стюарда Йонссона — с ним рассчитаются позже: с помощью датской службы безопасности его достаточно будет взять с поличным перед вылетом его самолета из Копенгагена. Через него выйдут на поставщиков информации в разных странах, таких же, как Гертруд Карлсон.

Коплан вспомнил и об Энгельбректе. Выдав себя за эмиссара Москвы, а потом захватив Скоглунда и его начальницу, Франсис полностью вывел русских из гонки. По крайней мере с этой стороны он мог быть спокоен: Советы потеряли нить, их конкуренции нечего бояться.

Дорога следовала берегу фьорда, и теперь Коплан ехал по его северной стороне.

На вершине крутого холма ему пришлось притормозить и сделать довольно резкий поворот, который продолжился очень крутым спуском.

Его нога снова нажала на педаль тормоза, потому что в двадцати метрах дальше сломавшийся «крайслер» преграждал путь. Один мужчина возился с домкратом, другой держал запасное колесо.

Коплан выключил зажигание, поставил машину на ручной тормоз, включил задний ход, потом вышел и приблизился к автомобилистам. Те со смущенным видом заговорили с ним по-исландски.

Коплан кивнул головой и вдруг наставил на обоих пистолет, бросив им: «Руки вверх», сухо, как удар хлыста.