Коптский крест. Дилогия

– Эта линия – наше перемещение между мирами, в первый день. Видишь? Что бы мы теперь не сделали в этом "как бы прошлом" – это оказывает влияние только на события, происходящее на боковой линии, которая возникла в момент нашего появления в прошлом – а на нашем мире никак не сказываются. Мы ведь провели проверку с газетой – помнишь?Теперь на свою "мировую линию" мы попасть не сможем – во всяком случае, ДО того момента, когда мы в первый раз оказались в 1886 году. Вот, видишь, я помечаю новую "мировую линию" пунктиром – это тот отрезок прошлого, на который наши действия теперь могут влиять. Понятно?

– Ну да, чего тут понимать. – кивнул Ваня. Мы, как бы, ходим в прошлое, но не своего мира а того, другого. А наше прошлое… то есть тьфу, будущее… короче – наша история уже состоялась и ее изменить нельзя. Так?

– Так. – подтвердил отец. – Но вот представь, что мы находим этот самый сирийский манускрипт и открываем портал…. Ну, скажем, в 1812-й год. Происходит это в этом же году, в нейкий "день Х". – захотелось мне, например, увидеть своими глазами Бородинскую битву – почему нет? – и Олег Иванович поставил на прямой еще одну точку и провел Иванович провел на схеме еще одну дугу.

Ваня хмыкнул. Наполеоника была давней слабостью отца.

– Ну вот. И в тот момент, как мы попадаем в 1812 год – вознпикает еще одна боковая "мировая линия" – и в ней мы тоже есть. – Олег Иванович провел от точки "1812" третью линию. – И все наши путешествия теперь будут приводить нас на нее – вот,с мотри, обозначаю двойным пунктиром. И теперь продолжение возникшей третьей "мировой линии" не соприкасается ни с нашей, ни со второй, которая возникла в момент нашего появления в 1886 году.

Ваня кивнул. – Ну да, все ясно. То есть, если ты, скажем, застрелишь из снайперской винтовки Наполеона, – он и в нашей и в Николкиной истории все равно останется жив и возьмет в Москву? А в этой, – и мальчик ткнул карандашом в третью линию, – битву выиграет Кутузов, потому что без Наполеона Великая армия растеряется и не будет сражаться так, как в нашей истории? Так? –

Олег Иванович ккивнул, а Ваня прордолжал:

– Только, что-то тут не так… дай соображу… ну да, точно! По этой схеме получается, что вот эта линия, в кторой мы меняем историю, возникла в тот момент, когда мы с Николкой сгоняли в прошлое… ну, в 1886 год?

– Да, верно, – кивнул Олег Иванович. – Я же говорю… –

– А вот и неверно! – торжествующе заявил Ваня. – потому как где же тогда путешествия профессора? Ну, того самого, что создал портал? Он ведь уже попал в наш, 21 век? И, может быть, даже пару раз сходил туда-сюда, прежде, чем пропал, так? –

А ведь точно , – и Олег Иванович удивленно взглянул на мальчика. Он не оджидал от сына такой глубины мысли. – Тогда, получается, что либо боковая линия создана не в момент вашего путешествия, а тогда, когда этот неизвестный профессор создал портал – то есть существовала ДО того, как Николка отыскал эти четки? А ведь точно…

– Вот! Не так-то все и просто, – глубокомысленно заявил Ваня. Он был доволен – не так уж часто ему удавалось поставить отца в тупик.

– Впрочем, для нас это сообого значения не имеет. Даже если Николкина мировая линия возникла и раньше – для нас это ничего не меняет. Все равно наши путешествия каждый раз будут выводить нас в один тот же мир, а профессор, если жив, находится где то здесь…. – Олег Иванович замолк. – Нет, погоди…. не так. Когда этот самый чудак открыл свой портал и попал в наш 21 век – он тоже создал боковую линию, уже третью…. о есть первую. – тут он принялся лихорадочно черкать карандашом на новом листке.

– Получается… вот так – возникает боковая мировая линия, на которой профессор и его портал уже есть…. А все путешествия – и профессорские и наши, – происходят уже между двумя боковыми ветвями реальности.

– Что ж это выходит? – озадаченно хмыкнул Ваня, – Мы, значит, тоже живем в боковой мировой линии?

– А ты что хотел? – хмыкнул отец. – Именно так. И, заметь – на основной "мировой линии" живут точно такие же Ваня с отцом, которые и знать не знают ни о каких порталах и перемещениях между мирами. И мы на эту линию попасть можем только в мормент, предшествующий появлению "профессороского" портала – и Олег Иванович провел карандашом по дуге, изображающей путешествие в 1812 год. – Ну а там.. в общем, как мы с тобой и говорили. Вот так-то, сын… –

Ваня почесал затылок. – Так что же это значит? Может, и наш мир кто-то уже изменил? Ну, кто-то кроме профессора – попровился мальчик. – то есть – может и у нас тут были свои попаданцы – скажем, помогли японцам победить при Цусиме? Иты вот сколько раз говорил, что японцам везло во время той войны – так, может, это не просто так было, а тоже – боковая "мировая линия"?

– А что, полне возможно, – усмехнулся Олег Иванович. Вот все эти авторы попаданческих книг обожают писать, как их герои переделывают историю – а что, если мы сами обитаем в такой, уже переделанной реальности? –

– Ну да, – подхватил сын. – Причем переделывал какой-нибудь японский гаденыш-попаданец. А сделать мы ничего не можем, потому что, –