Коптский крест. Дилогия

Ага, а вот и отец. Он, конечно, не пытался угнаться за нами с Николкой, предпочтиая прилично сопровождать семейство Овчинниковых, передвигавшихся пешим порядком – тем более, на багажнике его роскошного круизера была пристроена корзина с прихваченной для пикника снедью. Вот и пропустил самое интересное; впрочем, мне от этого легче не будет….

– Пап, да я не хотел, кто ж знал, что они тут все без тормозов…. –

–Помолчи, Иван!– строго прикрикнул на меня отец. Я послушно заткнулся – что спорить, когда кругом виноват?

–Нико?л, ты-то хоть цел? –

Николка стоял в паре шагов, в обнимку со своим самокатом. Он был потрясен таким стремительным развитием событий – и теперь пытался прийти в себя. В завале гимназист не участвовал, вовремя спрыгнув со своего финского пепелаца. Я в очередной раз похвалил себя за то, что не поддался на уговоры посадить его на велик. А то разгребали бы сейчас кучу-малу в стиле Тур-де-Франс…

– Какая у вас интересная машина, юноша! –

А господин в цилиндре, похоже, позабыл об обиде, и с интересом рассматривает мой аппарат. Вон он, валяется на обочине дорожки, зарывшись рогами в траву. Ну да, конечно интересно – все же 125 лет развития техники чего-нибудь да стоят. Стоп-стоп, он что, поднять его намылился?

– А какой легкий! Это просто невероятно…. неужели рама – из таких тонких труб? А по виду и не скажешь! –

Ну все, понеслась. Пострадавшая дама забыта, "циклисты" столпились вокруг нас – точнее, наших великов. Лейтенант в первых рядах – вон, уже просит покататься! Да, точно – отец с помощью Яши снимает с багажника корзинку, и помогает лейтенанту взгромоздиться на незнакомую конструкцию – а Овчинниковы, стоя в стороне, потрясенно наблюдают за разгорающейся суетой.

– Ты хоть иногда будешь задумываться над тем, что собираешься делать? – выговаривал сыну Олег Иванович. Пролетка тарахтела по булыжной мостовой Садовой. Из открытых дверей обжорок проезжих обдавали волны запахов – кислые щи, подгоревшая каша, застоявшийся чад давно не проветриваемого помещения. Над Москвой ползли серые, низкие облака – к вечеру, похоже, собирался дождь.

Ваня отмалчивался. Он уже в десятый раз выслушивал упреки отца. Спорить мальчику не хотелось, тем более, что Олег Иванович был совершенно прав. Велопрогулка, задуманная для внедрения в вело-сообщество Москвы, началась с досаднейшего конфуза. Ваня, не справившись с управлением, протаранил трехколеску дочери московского обер-полицмейстера Козлова. К счастью, обошлось без травм – барышня, правда, изрядно напугалась, но не пострадала; проишествие списали на растерянность мальчика, впервые оказавшегося в столь блистательном обществе.

Ну а потом – поклонники бициклов окружили велосипеды новичков, робко испрашивая разрешения прокатиться. А пришедший в себя Иван гонял по крутым склонам, демонстрировал резкие повороты, разгоны, торможения – словом, все то, о чем почтенные члены "Общества велосипедистов Москвы" и мечтать не могли. Даже пострадавшая дочка полицейского чина с упоением прокатилась на Николкином самокате – барышня хотела оседлать и чудо-машину Олега Ивановича, но узкое, бежево-зеленого бархата платье, не позволяло подобных вольностей.

"Циклисты" буквально засыпали Олега Ивановича вопросами. Особо выделался среди московских знактоков двухколестного тарнспорта Юлий Александрович Меллер; в известной Олегу Ивановичу истории ему предстояло в 1893 году основать московскую велосипедную фабрику "Дукс". Меллер был известен в Москве как спортсмен, изборетатель и почетный член основанного 5 лет назад "Московского общества велосипедистов-любителей". Опробовав машины гостей, изобретатель пришел в востор. Было видно, что дай ему волю, он прямо тут разберет агрегаты по винтику.

Когда суета улеглась, праздник пошел своим чередом. Было все, что и полагается в подобных случаях – речи, посвященные торжественному событию, закуски и даже полковой оркестр . Марина представила мальчикам Варю Русакову – девочка явилась на праздник вместе с Никоновым, который, конечно, не смог отказать любимой кузине.

Все четверо беззаботно наслаждались пикником. Марина привычно подкалывала кузена и его приятеля, но мальчики отшучивались – настроение у всех было превосходное.