Коптский крест. Дилогия

Меллер стал счастливым обладателем первого в Москве дорожного велосипеда, выложив за невиданный агрегат целую тысячу рублей. Но Юлий Александрович не считал, что переплатил – в июне Петербургское общество велосипедистов-любителей устраивало гонку Петербург-Царское Село. Меллер рассчитывал, что новая машина принесет ему победу.

Сам известный изобретатель, Меллер тоже собирался выпускать велосипеды из приобретенных за границей деталей – но Олег Иванович отлично знал, что этим предприниматель не ограничится. Недаром, в известной нашим героям реальности, завод "Дукс" в начале 20-го века выпускал не только велолсипеды, но и автомобили, аэропланы и даже дирижабли. Так что было решено сделать ставку на московского изобретателя – Меллер был готов разработать свой варант "гоночного" велосипеда с пневматическими шинами и ножным тормозом. Причем, собирался в итоге наладить выпуск основных узлов самостоятельно – в России или в Германии, по собственным чертежам. Олегу Ивановичу отводилась роль партнера, снабжающего будущую фабрику особо деликатными механизмами, вроде подшипников – и, конечно же, идеями. К тому же, он Олег Иванович собирался наладить в своей мастерской доработку Меллеровских агрегатов – установку ручных тормозов, разных видов резины, а так же переключения передач. Здесь же владельцы меллеровских "бициклов" могли бы приобрести насосы, запасные камеры и другую необходимую мелочевку. Меллер рассчитывал уже к сентябрю выпустить первый экземпляр (пока с "привозными" узлами) – и производить потом по 10-15 машин в месяц, по цене около 300-от рублей – невиданный демпинг на велорынке 1886 года, где самый примитивный "паук", предоставлявший владельцу отличную возможность свернуть себе шею, обходился не меньше, чем в 4 сотни. А чтобы продемонстрировать новинки во всей красе, Меллер рассчитывал выставить на гонки Петербургского императорского велоклуба в октябре не менее 3-х машин – базовый "Дукс" улучшенную модель с тремя передачами, и гоночный, облегченный, на котором собирался выступить сам Меллер.

Олег Иванович отложил "велосипедную" тетрадь и взял коричневый листок – пергамент. Пора было, наконец, на что-то решаться. Перевод, сделанный в Московской духовной академии, не оставлял сомнений – хроно-путешественников ждала скальная церковь в древнем православном монастыре Святой Феклы, в Маалюле, в Сирии. А вот с точным местом тайника было сложнее – в тексте говорилось лишь о некоем барельефе, который содержал ключ к загадке.

Надо было решаться – и ехать на Ближний Восток . В отличие от 2014 года, Сирия 19-го века была мирной окраиной Османской Империи, и попасть в Маалюлю мог любой желающий. Российские паломники регулярно посещали эти края – в Сирии хватало православных святынь. Можно было, конечно, присоединиться к подобной группе – но для этого пришлось бы изображать из себя странников-христиан. Ни Олег Иванович, ни Ванея не были готовы к подобному испытанию – надежнее было выйти прямо на организаторов этих "туров" и договориться о поездке в частном, так сказать, порядке. Олег Иванович как раз сочинял пространное письмо в Российское Православное Палестинкое общество, когда в дверь постучали: мальчишка-посыльный принес запечатанный конверт и визитную карточку. На бежевой кртонке значилось: "Никонов Сергей Алексеевич, лейтенант Российского Императорского Флота".

Еще в парке, разговорившись с Олегом Ивановичем, лейтенант упомянул о своем увлечении фехтованием. Он приобщился к этому благородному исскусству еще в Морском кропусе; фехтование в Российской Империи никогда не было особо популярно, а вот в Конной гвардии встречались мастера "игры клинками". Один их них, отставной кавалергард, барон Корф, как раз и преподавал фехтование в Морском Корпусе. Несколько лет назад бывший гвардионец покинул Петербург и перебрался в Москву и открыл там атлетический и фехтовальный клуб.

Олег Ивановичнемедленно выразил желание посетить заведение барона. И вот теперь лейтенент предлагал посетить клуб вместе – и собирался заехать за своим гостем.

Олег Иванович взглянул на часы - до визита Никонова оставалось чуть больше пятидесяти минут. Оставалось припомнить – какие костюмы в 19-м веке считались приличными для занятием спортом?

С противогазами я, пожалуй, перемудрил. Недаром опытные дигеры не советуют надевать их сразу – но уж очень сильное впечатление произвел на меня дядя Гиляй и описания его подземных странствий. Меньше всего мне хотелось окунаться в смрадные стоки Москвы 19-го века, дышать ее гнилыми миазмами. И в итоге – мы маялись в проклятой резине, объяснялись знаками, искали дорогу наощупь –стекла противогазной маски запотевали, несмотря на силикон. Я уже готов был плюнуть на все и содрать проклятый ШМС – удерживала вонь, которая, казалось, проникала через угольные фильтры и резину химзащиты.

В тоннеле дождевой канализации