Корабельный маг Хальцион Блисс

Его Величества Уложения о войне: Статья XX

Любой соглядатай или иное лицо, кое будет застигнуто за получением или отправкой донесений врагам или мятежникам, как то свойственно соглядатаям, либо же за подбрасыванием подметных писем или попыткой подкупа любого офицера, моряка или иного лица, имеющего касательство к флоту, с целью совершения оным измены присяге, будучи признанным виновным в таковом деянии, согласно приговору военного трибунала, понесет наказание смертной казнью или же иное наказание, коего будет заслуживать сообразно сущности и степени проступка и кое наложит на него военный трибунал.

Хальцион выбрался на верхнюю палубу и оказался в сиянии солнечного дня. Он взглянул на море и вдалеке увидел последний из вражеских кораблей – фрегат, удирающий под всеми парусами с попутным ветром.

Корма второго фрегата виднелась совсем рядом с левым бортом «Сангина». Руль фрегата был уничтожен попаданием из взрыв-трубы.

К Хальциону подбежал Таппер, весь в саже от взрывного зелья.

– Ты бы только видел! Это было потрясающе! – Волнение от того, что он только что пережил, все еще переняло Таппера. – Пока морпехи брали на абордаж главный вражеский корабль, один фрегат начал обходить нас, чтобы подобраться с другого борта. Тогда мы залпом орудий левого борта разнесли им руль! Мы выиграли бой на «Миголе», и тогда капитан окликнул фрегат и заставил их сдаться, не потратив больше ни единого снаряда! Все прошло замечательно, просто великолепно!

– Мне нужно доложиться капитану, так велел старшина Фэллоу, – сказал Хальцион. Он тоже еще не отошел от собственных переживаний. – Я рад, что у тебя все хорошо, Таппер. А что остальные наши?

– Все живы. Марка сильно ранило в плечо, но все остальные живы и невредимы. Если тебе нужно к капитану, то вон он, на квартердеке, – сказал Таппер. Доклад капитану важнее всего – таков порядок на корабле, и оба корабельных мага это хорошо знали.

– Спасибо, Таппер. Я спущусь и помогу внизу, когда капитан отпустит меня! – крикнул Хальцион, уже взбираясь по сходням, ведущим на квартердек.

Наверху стояла лейтенант Дюран.

– Господин Блисс, что вам здесь нужно?

Она вытянула руку, преграждая ему путь на квартердек.

– Мне было велено доложиться капитану по поводу саботажника, мэм, – ответил Хальцион.

– Вот как? И кто же оказался саботажником? – спросила Дюран.

– Первый офицер Уили на самом деле был малейнским метаморфом. Мы со старшиной Фэллоу убили его… ну, то есть это больше заслуга старшины, чем моя.

Рассказывая о том, что произошло, Хальцион вдруг почувствовал себя неловко. Теперь, когда все было позади, ему казалось, что он сделал слишком мало.

– Да уж, капитан захочет послушать твой рассказ, это точно. Но тебе придется подождать своей очереди. Вон, видишь, по левому борту выстроились офицеры с докладами капитану? Отправляйся туда и жди, – распорядилась лейтенант Дюран, пропуская корабельного мага.

– Слушаюсь, мэм! – откликнулся он, поднимаясь на квартердек.

Сверху Хальцион посмотрел на палубу и на мачты. Он обнаружил, что урон кораблю был нанесен немалый. На бизани снесены брам-стеньга и топсели. Четыре взрыв-трубы левого борта разбиты вдребезги. Половина одного из огромных штурвальных колес корабля разнесена в щепки – впрочем, плотники уже трудились, меняя поврежденный штурвал на запасной. Команда и морпехи расчищали палубу. Несмотря на свежий ветер, воздух был насыщен запахом таннинового масла. Матросы натирали снадобьем все повреждения, нанесенные шкуре дракона.

На квартердеке был поставлен стол, перед которым и стояла очередь из офицеров на доклад капитану. Стюард капитана Олдена наливал каждому из докладчиков питье в кружку, так что тот сначала отхлебывал, а потом уж начинал говорить.

Когда Хальцион занял место в очереди, как раз говорил сильно потрепанный в бою майор Эйбердин. Через всю щеку и подбородок майора шел глубокий порез. Однако, судя по приподнятому тону Эйбердина, он был в добром расположении духа и докладывал он тоже о хорошем. Хальцион услышал только окончание его доклада.