Корабль

Находясь там, я всё ещё пребывал в потерянном состоянии, и сколько я ни пытался привести свои мысли в порядок, мне ничего не удавалось. Меня никак не покидало ощущение нереальности происходящего, я никак не мог поверить, что увижу смерь своего друга, что его на самом деле ждёт смерть. Я не был способен думать серьёзно и потерял в это время привычное самоощущение. Тогда мне казалось, что всё это происходит не со мной, я лишь сторонний наблюдатель, что это не я стою здесь рядом с Сервусом и ожидаю казни друга. Тут он прервал мои беспорядочные мысли и заговорил: «Это место у нас специально предназначено для таких случаев. История Корабля знает много попыток бегства, но такой дерзости ещё не было никогда. Все эти попытки не отличались особой изобретательностью в отличие от предприятия, затеянного этим мерзавцем Либером. Чаще всего такие люди намеревались просто выпрыгнуть за борт. Ума не приложу, что творилось в головах у этих глупцов и безумцев, но скажу вам одну важную вещь: ни один не добился своего! Все были вовремя распознаны и пойманы».

Пока он говорил, у меня в голове завертелась мысль. Можно сказать, я нашёл непримиримое противоречие в его словах. Мне было никак не понять, зачем мешать человеку, который хочет умереть… Да ещё и казнить его в наказание за волю к смерти. Появилось очень сильное желание задать ему этот вопрос, но я вовремя сдержался. Я был уверен, что вразумительного ответа мне всё равно не получить, и более того, этого не стоило делать, чтобы не навлечь на себя новых подозрений с его стороны. Хотя, по большему счёту, сейчас мне было всё равно, раскроют меня или нет. Жить мне было незачем, и я старался не думать об этом. Ведь, задумайся я хорошенько, и единственным здравым решением в подобной ситуации было бы крикнуть во всеуслышание, что я думаю так же, как Либер, что я сочувствую ему, что я всё знал. Или же просто прыгнуть, не сказав ни слова, в прорезь в полу. Но я берёг себя от этих мыслей, я не хотел умирать, хоть и не знал, для чего жить.