Корабль для уничтожения миров

– Придает массу, мэм, – ответила Тайер, – и служит полупроводниковой средой. Без полупроводника невозможно создать квантовые ямы.

Капитан Зай поморщился. Опять этот термин. Он всегда думал о квантовой механике как о чем-то безопасном, обитавшем в микромире и имевшем отношение к обработке данных и системам связи, и уж никак не соотносящемся с жесткой и «контактной» военной физикой. Стоило только хитрым законам квантового царства прокрасться в макромир – и результаты всегда получались обескураживающими.

– Пожалуйста, объясните еще раз, что такое квантовые ямы, лейтенант.

Тайер сделала глубокий вдох и явно попыталась скрыть раздражение.

– В некоторых полупроводящих средах электроны занимают определенное пространство, именуемое квантовой ямой. Внутри квантовой ямы электроны псевдоатомов принимают такую же организацию, как у нормальных атомов, но у этих атомов нет ядра – ни протонов, ни нейтронов.

– Нет реальной массы, капитан, – добавила Хоббс, – но есть бесконечный период полураспада. Даже трансурановые элементы при этом не выделяют излучения и не распадаются. Но точно так же, как изотопы, псевдоатомы из квантовых ям обладают теми же физическими характеристиками, как реальные атомы с таким же количеством электронов – твердостью, отражательной способностью, химическими свойствами.

– В имперских процессорах используются квантовые ямы, верно? – спросил капитан.

– В некоторых из них – да, – ответила Тайер. – В процессорах, установленных на борту «Рыси», используются квантовые биты, то есть информация хранится в спиновых состояниях электронных пар внутри захваченных атомов фосфора. Но это не квантовая яма. Это настоящие атомы фосфора.

Зай вздохнул.

– Но как создавать квантовые ямы, мы знаем, – заметил он.

– Да, сэр. Эта технология появилась еще до начала эры межзвездных перелетов.

– Если так, прошу вас, ответьте мне как можно проще, – попросил он, – что же риксы умеют делать такого, чего не умеем мы?

Лейтенант Тайер умоляюще посмотрела на Хоббс. Старший помощник кивнула и подняла глаза к потолку, стараясь собраться с мыслями.

– Сэр, мы умеем создавать квантовые ямы с фиксированным числом электронов и управлять ими умеем весьма относительно. А риксы нашли способ, с помощью которого можно добавлять или убавлять электроны по ходу дела, и менять элементарные характеристики вещества по собственной воле. По всей вероятности, объект способен обращаться к атомам так, будто они – нечто вроде регистров в памяти компьютера. В каком-то смысле объект и является квантовым компьютером.

– Компьютером, который способен превращать себя во все, что пожелает?

– Да, сэр. Процесс мышления объекта представляет собой превращение материи.

– То есть сознание и материя едины, – задумчиво произнес Зай. Хоббс прищурилась.

– Полагаю, да, сэр.

Лаурент Зай без особого удовольствия снова посмотрел на экран. Со времени его последнего вопроса лейтенант Тайер поместила на экран символическое изображение квантовой ямы. Выглядело похоже на любой трехмерный график – местность, покрытая островерхими горами, выстроившимися со странной симметричностью и из-за этого похожими на свиту вступающих в брак вулканов или на зубцы на спине здоровенного трилобита.

Мысли об эволюционном прошлом заставили Зая растревожиться. Его подчиненные, похоже, не слишком сильно опасались тех способностей, которыми был наделен объект, и вели себя так, словно подобрали какую-то таинственную, загадочную детскую игрушку. Для лейтенанта Тайер происходящее, судя по всему, представляло собой интеллектуальную игру. Казалось, риксский объект для нее – нечто вроде одной из извращенных инженерных головоломок, которые в аналитическом отделе очень любили придумывать и распространять между членами экипажа, как шахматные задачи. Для Хоббс это новое риксское изобретение означало всего лишь серию тактических преимуществ – словно новая разновидность оружия или усовершенствованная система гравитации.

Но Зай видел более серьезную опасность. Не только для Империи, но для всего человечества в целом. В объекте – Господи Всевышний! – была подвергнута пересмотру сама материя. Нужно было, чтобы его подчиненные осознали всю грандиозность этого научно-технического шага.

– Тайер, – сказал капитан, – скажите, все эти процессы внутри объекта будут происходить и при более высоких температурах?

– Будут, сэр. На самом деле повышение температуры может даже подстегнуть эти процессы. Честно говоря, мы пока понятия не имеем о том, как риксам удалось придать кремнию свойства полупроводника при той температуре, которая существует в глубоком космосе.

– И в условиях повышенной силы тяжести объект тоже будет существовать?

– Должен существовать, сэр. Мы уже пробовали обстреливать его легкими гравитонами, но, похоже, они не нанесли ему никакого вреда. Все это происходит в мире, где первенствуют электромагнитные силы. Гравитация тут относительно тривиальная.

– Следовательно, данный объект мог бы существовать на планете?