Корабль дураков; Избранное

Пусть прикрываются вуалью,

Я колпаки на них напялю

И потаскух не пощажу —

В костюм дурацкий наряжу!

Им любы шутовские моды —

Соблазн, беда мужской породы:

Игриво-остронос ботинок,

Едва прикрыт молочный рынок.

Упреки эти адресуя

Не дамам честным, попрошу я

Простить меня: о них ни слова

Я б не дерзнул сказать худого.

Но многим, — их числа не счесть,

И часть ничтожная лишь есть

На «Корабле глупцов», — им молча

Хлебнуть моей придется желчи.

Итак, внимательней читай

Ты эту книгу и считай,

Что, коль не назван в ней пока,

Избавлен ты от колпака.

Кто мнит, что он не мой герой,

Примкни покуда к умным в строй

И потерпи, будь малый скромный, —

Колпак получишь преогромный!

О БЕСПОЛЕЗНЫХ КНИГАХ

Вот вам дурак библиофил:

Он много ценных книг скопил,

Хотя читать их не любил.

*

На корабле, как посужу,

Недаром первым я сижу.

Скажите: «Ганс-дурак»,10 и вмиг

Вам скажут: «А! Любитель книг!» —

Хоть в них не смыслю ни аза,

Пускаю людям пыль в глаза.

Коль спросят: «Тема вам знакома?» —

Скажу: «Пороюсь в книгах дома».

Я взыскан тем уже судьбой,

Что вижу книги пред собой.

Царь Птолемей11 собрал подряд

Все книги мира, говорят.

Весьма гордился Птолемей

Сокровищницею своей,

Но в грамоту не слишком вник —

И мало почерпнул из книг.

Я книги много лет коплю,

Читать, однако, не люблю:

Мозги наукой засорять —

Здоровье попусту терять.

Усердье к лишним знаньям — вздор,

Кто жаждет их — тот фантазер!

Хоть неуч я, а все ж могу

В академическом кругу

Блеснуть словечком «item».12 Да,

Латынь, конечно, мне чужда,

Родной язык доступней, но

Я знаю: «vinum» есть «вино»,

«Cuculus» — олух, «sus» — свинья,

«Dominus Doctor»13 — это я.

Но уши прячу, чтоб не счел

Меня ослом наш мукомол.

О СТЯЖАТЕЛЬСТВЕ

Дурак пред вами — скопидом.

Стяжать, стяжать любым путем —

Цель его жизни, счастье в том.

*

Дурак — добро копящий скряга,

Ему его добро не в благо.

Кому богатства он откажет,

Когда в свой час в могилу ляжет?

Но тот еще глупей стократ,

Кто промотать преступно рад

Все, что на время во владенье

Дано ему от провиденья.

А призовет господь к отчету —

Не будет снисхожденья моту.

Родне все отписав именье,

Глупец отверг души спасенье.

Боишься прыщика, глупец, —

Чесотку схватишь под конец!

Коль ты нечисто стал богат,

Ступай поджариваться в ад!

Наследник разведет руками,

И ни к чему надгробный камень

И щедрый дар на храм тому,

Кто в адскую низринут тьму.

Велел господь: «Последний грош

Отдай, покуда ты живешь!»

Мудрец — не жадный раб мамоны,

Его мечта — не миллионы:

Он больше горд самопознаньем,

Чем богатейшим состояньем.

Был алчным златолюбцем Красс —

И золотом опился раз.14

Но, деньги в бездну моря бросив,

Кратет15 был истинный философ.

Кто бренных ценностей взалкал —

Втоптал живую душу в кал!

О НОВЫХ МОДАХ

Кто вечно только модой занят —

Лишь дураков к себе приманит

И притчей во языцех станет.

*

Что было встарь недопустимо,

Теперь терпимо, даже чтимо.

Считалось ведь не без причин,

Что борода — краса мужчин.

А ныне — кроме деревенщин,

Не отличишь мужчин от женщин:

На всех помада и румяна

(Раб Моды — та же обезьяна!),

И шея вся обнажена,

В цепях и в обручах она.

О, пленник Моды, до чего ж

Он на невольника похож!

Корзиной — волосы, кудряшки —

Как на овечке иль барашке.

Кто сушит голову в окне

На солнышке, кто при огне.

А вши — они не пропадут, —

Напротив, обретут приют

В несчетных складках сокровенных

Одежд моднейших, современных!

В кафтанах легких и в тяжелых,

Широкофалдных, долгополых,

В штанах, фуфайках и жилетах,

В пантуфлях, сапогах, штиблетах

Еврейский вкус царит опять!

Да, Мода то вперед, то вспять

Толкает нас неугомонно,

Свидетельствуя, что мы склонны

Всегда бродить туда-сюда

Путем порока и стыда.

Всесильна Мода, говорят.

И вот на ней другой наряд —

Кургузый, чуть не до пупа!

Но модников толпа глупа.

Позор вам, немцы! Прихоть Моды

Противна замыслам природы:

Что сокровенным быть должно,

То Модою обнажено.

Но есть всему пределы, сроки —

Страданьем платят за пороки.

Раб Моды иль ее раба,

И вас не пощадит судьба!

ДУРАЧКИ-СТАРИЧКИ

Вот-вот я в гроб уже сойду

Иль к живодеру попаду,

Но с глупостью живу в ладу.

*

Хоть стал я дряхлым стариком,

Слыву, однако, дураком:

Столетний глупенький младенчик,

Показываю свой бубенчик

Мальчишкам несмышленым я

(Сильна над ними власть моя!),

Мое ученье — им в забаву,

А я стяжать желаю славу.

В рай с этим не войдешь, о нет!

Пример мой плох, и плох совет.

Чему учен, тому учу,

Однако быть в чести хочу,

Осмелюсь даже тем похвастать,

Как посрамлен бывал я часто

И уличался в странах дальних

В делах не очень-то похвальных.

Да, воду я люблю мутить

И не перестаю чудить,

А где не справлюсь я никак,

Поможет сын мой — Ганс-дурак.

Я за него не беспокоюсь —

Меня сынок заткнет за пояс!

Он дурью жив, он ею дышит, —

Дай срок — весь мир о нем услышит.

«Вот, скажут, истинный дурак:

Отец в сравненье с ним — сопляк!

Он так еще себя проявит,

Что весь дурацкий флот прославит!»

Отцам утеха на том свете,

Когда их тут сменяют дети!

Так повелось: не может старый

Быть мудрости законной парой.

А сколь чиста у старцев совесть,

Нам скажет о Сусанне повесть16

И о ее клеветниках —

Двух похотливых стариках.

Старик-дурак себя погубит,

Коль он порок и кривду любит.

О ВОСПИТАНИИ ДЕТЕЙ

Все те, кто озорства ребят

Не замечают, словно спят, —