Корабль из Атлантиды

Он держал деревянный молоток над спусковым механизмом камнемета, уже заряженного и готового к действию.

– Он приказывает не двигаться – или он потопит нас, – прошептала Коренис.

Они замерли, глядя вверх, и тут поняли наконец, что скала эта искусственного происхождения – ибо теперь стали отчетливо видны швы кладки между громадными блоками черного камня. А часовой поднес к губам длинную трубу, и над городом пронесся резкий неприятный сигнал.

В книгах своего крестного Гвальхмай видел картины с изображением пирамид Кеми, он взбирался на насыпные курганы майя и одолевал мириады ступеней между террасами толтекских теокалли – но это сооружение не походило ни на одно из вышеупомянутых. Оно сильно напоминало вавилонские зиккураты: от его основания до вершины семью спиральными витками поднимался пологий, лишенный ограждения пандус. Однако на месте храма Набу находились механизмы и стоял часовой.

Теперь на пандусе началось оживленное движение. Группы темно– и краснокожих рабов бегом поднимались вверх, подгоняемые белыми рыжеволосыми надсмотрщиками, которые размахивали кнутами с металлическими наконечниками излишне энергично, словно находя удовольствие в своей работе.

Рабы остановились на широкой, чуть нависающей над водой площадке и принялись крутить ручку ворота с таким усердием, будто от этого зависела их жизнь. Верхняя часть башни начала вращаться, и часовой пошел по пандусу назад, дабы каноэ оставалось в поле зрения Из-за башни вывернулась длинная горизонтальная балка, похожая на гигантскую руку. С конца ее свисали на канатах овальный металлический контейнер, напоминающий по форме огромную закрытую раковину моллюска.

Конец балки вошел в зону возбужденного воздуха, который кипел и вихрился вокруг металлической конструкции, пока контейнер с пронзительным скрипом опускался на тросах и наконец рухнул в море, подняв фонтаны брызг и залив его водой по щиколотку.

Створки гигантской раковины раздвинулись. Верхняя поднялась и откинулась назад – и часовой наверху знаком велел путешественникам войти в подъемник. Гвальхмай и Нунганей заколебались: эти разверстые, зияющие чернотой челюсти, казалось, были готовы с хрустом перемолоть их кости.

– Мы пришли сюда именно за этим, не так ли? – бесстрашно сказала Коренис и переступила через край раковины. Мужчины последовали ее примеру, и их маленькое каноэ, уносимое течением, поплыло прочь, качаясь на волнах. И это было последнее, что увидели путешественники, прежде чем крышка захлопнулась над их головами, и контейнер начал подниматься в воздух.

В лишенном окон подъемнике было темно как ночью. Молодые люди ничего не видели, но крепко держались друг за друга, чтобы не упасть, – ибо раковина сильно раскачивалась из стороны в сторону, и весь подъемный механизм трясся и громко жалобно скрипел, пока вращались несмазанные шестеренки, протаскивающие балку назад сквозь силовую стену толщиной с пузырь.

Затем крышка этого транспортного средства снова откинулась, и поток солнечного света ослепил уже привыкших к темноте людей.

Угрюмый страж с костлявым лицом уставился на пришельцев. Взгляд старика был напряжен и дик, и его грязные седые космы развевались вокруг головы и падали на плечи.

– Кто вы, чужеземцы? – проскрипел он на наречии абенаки – Почему вы добровольно пришли в Нор-Ум-Бега?

– Это Глускап и его спутница Бумола, Женщина Ночи, – гордо ответствовал Нунганей. – Они явились навестить Хоббамока Мерзкого. А я – Нунганей, абенаки из Атиниена, их друг и проводник.

Костлявый старик издал смешок – короткий неприятный звук, в котором отчетливо слышалось недоверие, – и стало видно, что губы его искусаны и изорваны. На плечах и руках стражника тоже виднелись следы зубов – белые зажившие шрамы и свежие раны, некоторые едва затянувшиеся – словно в приступах боли или в припадках безумия он с волчьей яростью грыз собственное мясо.

– Я живу на острове с самого рождения, – прорычал старик. – И никогда еще не видел, чтоб кто-нибудь являлся сюда по доброй воле. Но раз уж вы пришли к нам, будьте уверены: назад дороги нет. Нам нужны сильные люди.

Он устремил проницательный взгляд на скрытое в тени капюшона лицо девушки, и Гвальхмай испугался, что стражник распознает ее маскировку, но тот только одарил Коренис язвительной улыбкой.

– И Каранха, наш король, будет особенно рад принять тебя, Женщина Ночи!

Однако старик достаточно вежливо помог девушке переступить через борт подъемника, когда Коренис замялась в притворной нерешительности и протянула часовому руку в перчатке, которая буквально утонула в сморщенной лапе с желтыми когтями. Несколько металлических лодок лежало на площадке вверх дном, готовые к спуску на воду. Рядом находилась и подставка для весел. Обогнув лодки, Коренис отступила в сторону, и ее товарищи без посторонней помощи спрыгнули на площадку, готовые в любой миг схватиться за оружие. Обезоружить их не попытались.