Корабль неспасенных

– Закроем тему. Надоела, Наиль.

– Ладно. Представь генератор историй. Такие раньше делали в помощь сценаристам реконструкций. И в нем что-то сбилось. Множатся и сцепляются сюжеты, образы переходят в образы, логика то появляется, то рвется. И переключения сами по себе происходят. И кажется, что вот-вот поймаешь мысль и идею. Но это невозможно.

– Попробовать починить?

– Тебе меня не хватает, технический гений? И чтобы починить, надо понимать, как устроено и для чего, а ты без понятия. И я тоже.

– То есть на палубу подкинули сломанный и бесполезный механизм.

– Постоянно об этом твержу! Кстати, я готова к ускорению, капитан. Отдашь приказ?

– Стартуй, солнце!

Воронцов откинулся на ложементе, готовясь к временному дискомфорту. Равномерно придавило, и умный материал утянул тело в защитные объятия. Наиль уселась сверху. Ну ее! Переделать на мужика, что ли? Чтобы не соблазняла. Трахаться хотелось так, что смущающей картинкой в памяти выстреливали даже голые ягодицы гомункула. Страшноватые и малопонятные выверты его собственной психики.

Наиль кругом права. Но компьютеру формальной логики достаточно, а человеку – нет. В крутое яйцо хомосапиенс сварится, чтобы разобраться в чем дело. Нормальная такая практика: ответов нет, но человек все ищет и ищет, лезет нежным пяточком под дерн, а там не трюфели – одни твари кусачие.

Квантовый компьютер бога не ищет, даже когда совершенствуется. А люди вселенную кросс-переходами утыкали, а все к богу взывают. Церковникам даже учение менять не приходится, так, по мелочи. Человечество как искало архангелов, так и ищет. И бесов. Имя которым – легион. Космический гомункул на этот легион сильно смахивает. Сломанное устройство. Сегодня выкинуть, а завтра от трансцендентной неудовлетворенности сбежать в иллюзии.

Челнок выравнивал скорость, кокон ложемента распался, возвращая Воронцова в реальность.

– Знаешь, я поговорю с личностями и расскажу им друг о друге. Интересно, какая выйдет реакция. Осознание проблемы – это же метод терапии?

– Тебе бы самому для начала понять, чья это проблема, Павел, и кому ее пора осознать.

Сам себе создал воплощение бывшей жены. Шагаем по тем же граблям, теперь квантовым.

– Нечестный прием.

Она фыркнула и взялась растворять себя в воздухе. Последними исчезли отнюдь не ямочка на подбородке и ироническая улыбка, а переброшенные через Воронцова ножки. А они чья проблема?

Космический психопат, язвительный компьютер и чувство, что застрял во сне – не слабый расклад для игры в угадайку. Работа, работа и работа – лучшее лекарство от бессмысленного поиска смыслов.

Глава 6. Украденные жизни

Пленник, затянутый в ту же черную химткань, сидел на подогнутой ноге и держал между пальцев тонкое стекло вращающихся кружков пульта. С этой приладой и модулятор пространства можно запустить, если уметь, конечно.

Наиль устроила гостю ретро-экран – призму метров на пять посередине каюты. Около сотни каналов загрузила разного рода мишурой из запасников: фильмы, видеоклипы, обучающие программы. Имитация телевидения так себе, швами наружу – ни единого репортажа или новости. Но пленник выглядел удовлетворенным или слишком хорошо держал себя в руках.

– Как тебя зовут?

Смешно каждую встречу начинать с одного и того же вопроса. Или страшно. Сколько впереди таких шизоидных циклов. Молчание затягивалось, но больше походило на поиск верного ответа – Воронцова рассматривали изучающе.

– Женя. Мы вроде знакомились.

С кем он только не знакомился. Но тот, кто первый раз произнес имя Женя, не был настолько спокоен. А кто откликнулся на это имя последний раз и вовсе выглядел испуганным.

– Это неправда.

– Неправда? Почему?

Словно вставляет ногу в приоткрытую дверь и пытается вломиться сам. Не Женя и не больной яростью Игорь свет Иванович, другой…

– Либо ты отвечаешь, либо я ухожу. И правильный ответ я знаю.

Ни малейшего движения, даже кружок пульта застыл в руке.

– Хорошо, Павел, – вытягивает он кривую ухмылку. – Мое имя Марк Рынски. Устраивает такой ответ?

Круг замкнулся с пугающим щелчком в голове. Три имени, три спутанные истории в одном неживом существе.

– Почему назвался Женей?

– Ты сам так назвал меня в прошлый раз. Сказал – Женя. Потом одел, ткнул в зеркало и вытащил за борт. Раз получил ответ – ответь сам. Как я оказался на твоем корабле, и что ты собираешься со мной делать?

– Пока ничего. Хочу разобраться. Ты знаешь, кто такой Женя?

– Кто такой? – Марк запнулся в явном замешательстве, но быстро взял себя в руки. – Я много стал забывать. И не слишком уверенно себя чувствую. Фрагменты, обрывки в голове.

Думает, должен ли признаваться, что знает Женю, или сказать, что имя просто так повторил. Второе может быть правдой. Сознания психов с размножением личности не знают друг друга, а провалы в памяти – классическая симптоматика.