Корабль невест

— Дайте-ка посмотреть. — Дженнифер снова наклонилась вперед. — Наверное, нам стоит свернуть. Куда-нибудь, где будет… немного живописнее.

— Конечно, надо свернуть, — сказала старая женщина, разглядывая пыльную дорогу, на обочине которой сидели на корточках какие-то мужчины.

Но похоже, ее никто не слышал.

Старуха беспокойно поерзала на сиденье. Она отчаянно хотела пить и вытянуть ноги. А еще не отказалась бы сходить в уборную, но за короткое время, проведенное в Индии, она уже успела усвоить, что посещение туалета за пределами гостиницы — испытание не для слабонервных.

— У меня есть предложение, — заявил Санджай. — Давайте купим пару бутылок колы и остановимся где-нибудь за городом, чтобы размять ноги.

— Это что, типа, город на свалке? — Дженнифер сощурилась на кучу вышедших из употребления холодильников.

Санджай махнул рукой водителю:

— Рам, остановись у этого магазинчика. Рядом с храмом. Возьму каких-нибудь прохладительных напитков.

— Мы возьмем каких-нибудь прохладительных напитков, — отрезала Дженнифер. «Лексус» затормозил у обочины. — Ба, посидишь в машине, хорошо?

Не дожидаясь ответа, они оба выскочили из машины, впустив в искусственную прохладу салона волну раскаленного воздуха, и со смехом вошли в опаленный солнцем магазинчик.

Неподалеку расположилась еще одна группа мужчин. Они что-то пили из жестяных кружек, время от времени лениво и с удовольствием сплевывая. На «лексус» они смотрели с полнейшим равнодушием.

Она сидела в машине, чувствуя себя неуютно, слишком на виду, и прислушивалась к замирающему гулу мотора. За окном от земли поднималось жаркое марево.

Мистер Вагхела повернулся к ней с переднего сиденья:

— Мэм, разрешите поинтересоваться. А сколько вы платите своему водителю?

Он уже в третий раз спрашивал ее об этом, причем всегда в отсутствие Санджая.

— У меня его нет.

— Как?! И кто же вам тогда помогает?

— Ну, ко мне приходит одна девушка, — неуверенно ответила она. — Аннетт.

— А у нее есть своя квартира?

Она подумала об аккуратном домике Аннетт с геранью на подоконнике.

— Да, можно и так сказать.

— Оплачиваемый отпуск?

— Боюсь, что точно не знаю.

Она собралась было сформулировать их с Аннетт трудовые отношения, но мистер Вагхела ее перебил:

— Сорок лет я работаю на эту семью и в результате имею только одну оплачиваемую неделю отпуска раз в году. И я уже начинаю подумывать о том, чтобы организовать профсоюз, yaar^[2]. У моего двоюродного брата дома есть Интернет. И мы смотрим, как это работает. Дания. Хорошая страна для защиты прав трудящегося человека. — Он повернулся к ней спиной и кивнул: — Пенсия, больницы… образование… Нам всем следует работать в Дании.

Она на минуту притихла.

— Я там никогда не была, — наконец сказала она.

Старуха следила за молодыми людьми — ее белокурой головой и его темноволосой, — входившими в придорожный магазинчик. Дженнифер говорила, что они просто друзья, хотя два дня назад бабушка слышала, как внучка крадется по выложенному кафельной плиткой коридору в комнату Санджая. На следующий день оба резвились как дети.

«Ты влюблена в него?» Этот осторожный вопрос, казалось, оскорбил Дженнифер до глубины души: «Боже мой, да ты что, бабуля! Я и Джай… Ой, нет… Мне не хочется никаких серьезных отношений. Он знает».

И она снова вспомнила себя в этом возрасте: охватывающий ее дикий ужас, когда она оказывалась единственной женщиной в мужской компании, мрачную решимость до конца жизни остаться одной, хотя и по совсем другой причине. А затем бросила взгляд вслед Санджаю, который, вопреки заверениям внучки, похоже, не совсем понимал положение дел.

— А вы знаете, что это за место? — Мистер Вагхела положил в рот очередную порцию бетеля. Его зубы стали красными.

Она молча покачала головой. Теперь, когда кондиционер не работал, температура в салоне машины медленно, но верно повышалась. Во рту пересохло, и она с трудом сглотнула. И она уже неоднократно говорила Дженнифер, что не любит колу.

— Аланг. Самое большое в мире кладбище старых кораблей.

— О… — Женщина постаралась выглядеть заинтересованной, хотя в действительности чувствовала себя смертельно уставшей и больше всего на свете хотела поскорее тронуться в путь.

Бомбейский отель, до которого еще ехать и ехать, казался ей оазисом в пустыне. Она посмотрела на часы. Неужели, чтобы купить две бутылки прохладительного, требуется целых двадцать минут?!

— Здесь четыреста верфей. А еще куча народу, способного за несколько месяцев разобрать корабль до последнего винтика.

— О…

— И знаете, абсолютно никакой защиты прав трудящихся. Они получают в день один фунт, рискуя жизнью и здоровьем за этот несчастный фунт.

— Неужели?

— Некоторые из самых больших кораблей мира закончили здесь свой век. Вы не поверите, что иногда оставляют хозяева на круизных судах! Обеденные сервизы, ирландский лен, музыкальные инструменты, которых хватило бы на целый оркестр. — Он вздохнул. — Иногда от всего этого становится по-настоящему грустно, yaar. Такие прекрасные корабли — и идут на металлолом!