Корабль плывет

Сын

Я изначально боялся, что Андрей пойдет в артисты. Буквально с того дня, как он родился. Не потому что он талантливый или бездарный — просто я видел много несчастных актерских судеб, причем детей известных артистов. Хотя в любом правиле есть исключения.

Я однажды на эту тему разговаривал с Натаном Шлезингером, он мой большой друг, педагог из Щукинского училища. Натан назвал всего две более или менее счастливые актерские биографии: Миронов и Райкин. Потом добавил, что объективно их карьера сложилась слабее, чем родительская. И лишь страшный комплекс «сына знаменитости», помноженный к тому же на дикую работоспособность и желание доказать свою правоту, вывели их в элиту актерской касты. По Косте я до сих пор вижу, как ему нелегко. Но и Андрею слава непросто давалась. Все то, что со стороны казалось шампанским — игристым, сверкающим, легким, все, что выглядело актерским фейерверком, все это имеет свою цену — неимоверный труд. Нелегко такое говорить, потому что Андрей для многих кумир, а Костя — знаменитый артист, и я к нему очень хорошо отношусь. Не дай бог, если мои слова могут восприниматься как обидные.

Любому человеку скажи: «Ты, конечно, хороший парень, но в общем-то бездарный, а добился успеха только оттого, что побольше других работаешь. Если всерьез посмотреть, рядом есть артисты покруче». Такое высказывание, мягко говоря, звучит некрасиво. Существует такая теория, не знаю, насколько она верна, что в принципе бездарных людей нет. Есть те, кто себя угадал, и те, кто не угадал. И вроде те, что угадали, счастливы. А остальные сидят на работе и смотрят на часы, когда же наконец можно сбежать на футбол, в сауну, в бильярдную, в кабак, на рыбалку, — тем не повезло. Конечно, повезло, если основное дело жизни совпало с тем призванием, какое Боженька тебе дал.

Говоря высоким слогом, я видел свою задачу в том, чтобы как можно шире показать сыну мир. Что, честно говоря, у меня не очень-то получилось, поскольку актерские дети брошенные. Несчастна и родительская судьба: все время некогда. Родители не только заняты с утра до вечера, но еще ведь и ночью снимаются, по гастролям мотаются — дети неухоженные. Нередко они, оставаясь без присмотра, начинают хуже учиться, кто с них спросит? Чем обычно все заканчивается? Сданы экзамены в школе, надо куда-то наследника пристроить? Ни в один институт он поступить не способен, потому что с двойки на тройку перепрыгивал. Ну ладно, в театральный точно пристроим. И пристраивают. Потом, даст господь, запихивают и в театр. Но папа или мама не вечны. А ребенок — уже не ребенок, он взрослый муж. А тут еще и вторая семья, алименты. В кино не снимают, в театре не дают больших ролей. Плюс еще постоянно зажимают после ухода знаменитого папы.

Наша профессия ужасна — мы зависимы. Любой человек может обидеть. Тебе не понравилась моя роль, и ты мне, не стесняясь, говоришь: «Ну и погано же ты сыграл». Или: «Зачем в таком дерьме сниматься?» Инженеру, компьютерщику, кому угодно никто, кроме узкого круга коллег, такого не скажет. Кто знает, чем они там занимаются? Наша же профессия открыта всем, а главное — все в ней понимают, наша профессия — чтобы нас обсуждали, чтобы на нас показывали пальцем. Прилюдно. И все те, кто на нас смотрит, естественно, имеют свое мнение. Обратите внимание, что в актерских рейтингах побеждают те, которые больше нравятся. А профессионализм — дело вкусовое. А если ты своими профессиональными качествами не производишь впечатления на главного режиссера? Может, он и неправ, но ты «не в его концепции» и он не будет тебе давать роли. «Не вижу» — это выражение никто не отменял. И тогда — несчастная судьба. Обозленные, спившиеся, да к тому же не забывшие, что они — дети знаменитого родителя! Пока описывал эту жуть, вспомнил противоположный пример. Мне нравится Саша Лазарев, он — особый парень, исключение, все у него хорошо. И о Саше Захаровой не забыл. Она — прекрасная характерная актриса. Мудрый Марк Анатольевич долго держал ее в черном теле. У него, похоже, тоже развился комплекс, но наоборот, что он не должен своих тянуть. Вероятно, по этой же причине его супруга, отличная актриса, никогда не работала в нашем театре. Потом неожиданно все разом перевернулось. И отец стал давать дочери роли, которые не всегда в ее амплуа. Люди же понимают, что у Марка Анатольевича, как у отца, комок в горле.

Трудно преодолеть внутреннюю тягу и смотреть на собственного ребенка отстраненным взглядом. Но, наверное, он правильно поступает, никто из нас не вечен, и в «черном теле» можно передержать. Мы говорили с ней на эту тему, она все сама понимает, потому что умница, но человек она сложный, далеко не пустышка. Что мне в ней нравится: как она себя ведет в театре. У нее непростое в нем положение. А она мудро, точно и тактично держит себя в коллективе.