Корабль-призрак

А в чем, собственно разница? Или Инквизиция служит не России? Но тогда кому же?.. И кому служит Лесник – Пес Господа, солдат Инквизиции? Некоей абстрактной идее: уничтожить в мире всё зло, чтобы добро могло без помех жить-поживать? А чем она, эта идея, лучше идеи Юхана Азиди? Да ничем, похожи они, как близнецы-сестры, весь вопрос в том, кого считать носителями зла и добра... Для господина Азиди холокост – личная проблема немцев и евреев, зато палачи Сабры и Шатилы, бульдозерами сгребавшие трупы убитых арабов, – наверняка страшнее любого вампира, ликантропа, тенятника...

Он посмотрел на Диану, словно в поисках ответа на все свои сомнения. Та застыла неподвижно, как статуя, как ждущий команды боевой робот: трофейный автомат нацелен на проем двери, пистолет – на голову Азиди.

Неверно истолковав взгляд Лесника, она едва заметно кивнула: насколько позволяли ее эмпатические способности, никакой прямой лжи в словах араба Диана не отметила.

С ней всё понятно: приказ есть приказ, а что есть зло и добро, – Юзеф лучше знает. Он знает, да... Он придумает, как укротить машину времени, сбросившую седоков, словно норовистый мустанг... И Псы Господа двинутся по минувшим векам – Дыев нож в руке, ни тени сомнения во взоре, – и враги Инквизиции будут гибнуть, едва появившись на свет, не успев стать врагами... У Лесника вдруг появилось странное желание: чтобы рядом – здесь и сейчас – оказался коммандер Патрик Донелли...

Юхан Азиди терпеливо ждал ответа.

5.

Размышления Лесника прервали донесшиеся снаружи звуки. Звуки выстрелов. Один, второй, третий... Диана сделала неуловимое взглядом движение и оказалась рядом с Азиди – ствол пистолета прижался к затылку араба.

Тот остался невозмутим. Проговорил спокойно:

– Ну вот и еще одно доказательство, что наш союз с немцами – временный и тактический, никакой симпатии к нацистам мы не испытываем.

– Зигфрид? – догадался Лесник.

– Он самый, – кивнул Азиди. – Между прочим, на руках этого ублюдка немало крови, в том числе и крови евреев.

За иллюминатором быстро темнело, чтобы разглядеть собеседника, приходилось напрягать ночное зрение. Разговор вновь забуксовал – Лесник молчал, глубоко задумавшись. И Диана взяла нить беседы в свои руки. Вопросы ее звучали резко, отрывисто, как одиночные выстрелы. Юхан Азиди отвечал, не задумываясь.

– Как здесь оказался Зигфрид?

– Пытался в сорок пятом сбежать из Нидерландов на рыбачьем суденышке на родину, в Норвегию.

– Зачем вы его ликвидировали?

– Когда мы обнаружили его здесь – ничего не понимающего и одичавшего от двухмесячного одиночества, он согласился поработать на Халифат, поработать кем-то вроде хранителя машины времени. На берег Зигфриду не хотелось – за голландские делишки его ждал трибунал и петля. Но эсэсовский ублюдок быстро разобрался, что к чему, – и затеял собственную игру. Попытался меня обмануть... Судя по прозвучавшим выстрелам, мои люди как раз закончили его допрос. И сейчас эта коричневая мразь кормит треску, или что тут еще плавает.

– Как вы узнали про «Тускарору»?

– Так я же ее и нашел – по вашему времени семь месяцев назад. Вернее, нашел глупый молодой щенок Юхан Азиди.

– По нашему времени семь месяцев... – медленно повторила Диана. – А по вашему?

– Почти двадцать лет.

– Значит... – Диана не договорила, но Азиди понял невысказанный вопрос.

– Да, именно так. Мне уже довелось пожить в разных временах. Не слишком долго и не слишком давно, но довелось. Кстати, вы не могли бы убрать ствол от моей головы? Через пару минут предстоит временной скачок, и мне совсем не хочется стать жертвой рефлекторного движения вашего пальца.

Диана хмыкнула, но отодвинула пистолет от затылка араба.

– Можете и в дверь так напряженно не целиться, – посоветовал Азиди. – Я приказал своим людям отойти и собраться в носовых помещениях. Не хочу, чтобы эти горячие головы затеяли без меня какую-либо авантюру.

Диана выслушала внимательно, однако последовать совету не спешила. Кивнула на вторую дверь, запертую:

– Между прочим, один из ваших людей ушел из этого коридора лишь пару минут назад. У меня очень хороший слух, господин Азиди. Очень.

«Могла бы и поделиться услышанным...» – подумал Лесник.

Араб казался искренне удивленным. Хотя его боевики вполне могли оказаться непричастными – где-то в недрах корабля до сих пор скрывался шкипер Андерсон. Если, конечно, не поддался панике и не прыгнул за борт без спасательного жилета.

– Вы, кстати, вполне можете воспользоваться моментом и спустить шлюпку, – предложил араб несколько провокационно. – Мы мешать не станем. Наверное, и в средневековой Европе можно сносно прожить... Разумеется, для этого нужен какой-то срок на адаптацию: не угодить сразу же на костер инквизиции и не подхватить смертоносный вирус, привычный местным жителям и совершенно незнакомый иммунным системам ваших организмов...

Комментариев со стороны агентов не последовало. Хотя Лесник мысленно хмыкнул: сгореть на костре инквизиции – какой символичный конец для сотрудников Конторы!