Корабль-призрак

– В этом фильме у Элизабет есть ребенок, и она последовала за своим любимым мужчиной, чтобы обрести новую жизнь.

– Мой ребенок мертв, – вздохнула Элизабет. – Джон тоже был ребенком Конрада. Я умоляла его жениться на мне, унижалась перед ним и, наконец, узнала, что он женат. В отчаянии я хотела рассказать тебе всю правду. Тогда Конрад убил моего сына. Он бросил его не в бассейн, как маленького Дирка, а в море. И за это Конрад мне заплатит. Поэтому я тайно пробралась на этот корабль. Моя собственная жизнь меня больше не интересует. У меня осталось лишь одно желание: Конрад должен умереть, как мой маленький невинный Джон и твой Дирк.

– Конрад не имеет никакого отношения к смерти Дирка, – стала защищать мужа Виктория.

– Твой муж тебе солгал. Это бы не несчастный случай, Дирка убил именно он.

– Я тебе не верю! Да кто ты вообще такая? Что тебе от меня нужно?

Рука в белой перчатке протянула Виктории маленький блестящий предмет:

– Это перстень Конрада. Он всегда его носил. Перстень был дня него чем-то вроде талисмана, ты сама это прекрасно знаешь. Он подарил его мне в знак нашего счастливого будущего.

Перстень соскользнул в дрожащие ладони Виктории. Она застонала.

– Покинь корабль, иначе он тебя убьет, – предупредила незнакомка. Затем она бесшумно, словно паря по воздуху, прошла к двери и исчезла.

Виктория натянула одеяло на голову. В ее руке был зажат тяжелый перстень.

Ей было тошно, как никогда в жизни.

* * *

Когда Виктория пробудилась от тяжелого, мучительного сна, было уже светло. Перед ее кроватью стояла Эльза и держала в руках чашку.

– Что с вами случилось, Виктория? – просила она озабоченно. – Я уже давно пытаюсь вас разбудить. Как вы себя чувствуете?

– Где мой розовый костюм? – сразу спросила актриса.

– Он готов. Я до пяти утра возилась со шляпой, но сейчас все в порядке.

– Ты всю ночь работала над шляпой?

– Да, практически всю ночь. Мне очень жаль, Виктория, но вам нужно вставать. Я сделала вам крепкий кофе, чтобы вы могли взбодриться. Мы и так уже опаздываем.

– Я не могу сегодня работать. Я больна.

– Вы же знаете Ольмерта. Он забьется в припадке, если вы опоздаете.

– Когда я болею, я не могу работать, – сухо ответила Виктория. – Он может отправить ко мне врача, который это подтвердит.

– Вы всего-навсего плохо спали. Вы не больны. Пожалуйста, соберитесь.

Эльза буквально всучила Виктории чашку кофе.

– Ты права, – ответила актриса, опустошив чашку. – Я не могу не пойти.

В тот момент, когда она поднялась и стала снимать с себя ночную рубашку, костюмерша удивленно спросила:

– А что это у вас за кольцо в кровати?

Эльза подняла перстень и внимательно его рассмотрела.

– Очень напоминает перстень Конрада.

– Конрада здесь не было.

Виктория закуталась в халат и села в кресло:

– Тебе о чем-нибудь говорит имя Элизабет Дарнли?

– Конечно, это же ваша роль, – ответила Эльза удивленно.

– Но существует реальная Элизабет Дарнли, и она утверждает, что Конрад описал в сценарии ее жизнь и ее любовную историю.

– Это вполне может быть, – Эльза нетерпеливо посмотрела на часы. – Господин Бергман же всегда говорил, что его жизнь находит отражение в его сценариях.

– Элизабет Дарнли была у меня сегодня ночью. В розовом платье и в розовой шляпе.

Эльза едва заметно улыбнулась:

– Вам это приснилось, Виктория. Вероятно, вы очень хорошо вжились в роль. В вашей комнате никого не было. И уж тем более в розовом платье. Оно всю ночь было у меня перед глазами, а шляпу так я вообще из рук не выпускала.

– Элизабет дала мне этот перстень.

– Вы наверняка заблуждаетесь. Скорее всего, Бергман сам его недавно обронил, когда приходил в вашу каюту. Эти стюарды так небрежно убираются.

Актриса подошла к зеркалу.

– Это же не я, – произнесла она и погладила локоны белого парика. – Это Элизабет Дарнли.

– Так это же хорошо! – убежденно произнесла Эльза. – Вы и должны чувствовать себя, как Элизабет.

Когда Виктория выходила из каюты, Эльза быстро всунула ей в руку сложенный носовой платок. Актриса автоматически сунула его в карман и тут же нащупала там какой-то листок.

– Что это? – удивленно спросила она и тут же побледнела так сильно, что это было заметно даже под толстым слоем грима.

Она нашла цветную фотографию малыша, сияющими глазами глядящего в объектив фотокамеры. На обратной стороне было написано: «Джон – за три дня до того, как меня покинуть».

Фотография упала на пол. Эльза наклонилась и подняла ее:

– Что это за фото? Кто этот мальчик?

– Джон был сыном Элизабет Дарнли, – прошептала Виктория. – Конрад убил его.

Эльза промолчала, взяла Викторию за руку, как больную, и вышла с ней из каюты.

* * *

Виктория опоздала на съемки, но никто не сделал ей ни одного замечания. Но она почувствовала себя не в своей тарелке, когда заметила на себе косой взгляд Фрезе, а Арнольд Хувер с насмешкой спросил:

– Хорошо спалось, Виктория?

– Не очень хорошо, – честно ответила она. – Я все еще не могу привыкнуть к тому, что моя кровать, так сказать, танцует по волнам.

– Как поэтично ты выразилась! Ты этому у своего мужа научилась? Очевидно, он сейчас дает урок новенькой.

– Марен?