Корабль-призрак

– Я уже не знаю, – жалобно ответила Виктория. – В голове так все перемешалось. Меня так тошнит, и какая-то усталость… Я перед этим выпила снотворную таблетку. Обычно она помогает.

– Таблетку? Ты до сих пор глотаешь эту дрянь? Эльза рассказала мне, что ты периодически пытаешься себя отравить. Я попросил ее по возможности предотвращать это твое увлечение таблетками.

Виктория слабо улыбнулась:

– Она так и делает. Иногда она прячет мои лекарства и дает мне максимум по одной таблетке.

– Сколько ты сегодня приняла?

– Всего одну. Ты можешь спросить у Эльзы, она сама мне ее дала, потому что мне было так скверно.

– А сейчас у тебя вообще в голове все перемешалось. Пожалуйста, Вики, не занимайся ерундой и выкини эти лекарства.

– Ты беспокоишься обо мне, Конрад? – вдруг спросила она.

– Конечно.

– Ты перед этим сказал, что разговаривал с Эльзой. По какому поводу?

– Мы говорили о тебе. Каждый по-своему, но мы тебя любим и хотим тебе только хорошего. В каком-то смысле мы твои союзники и были ими все годы с момента нашего расставания. Надежность Эльзы стала для меня большим облегчением. Она сама была рада, что смогла хоть с кем-то открыто поговорить. Мы с ней не так часто видимся и обычно не болтаем о пустяках.

– Ты не считаешь пустяком, что мы здесь встретились?

– Совсем нет. Я даже рад нашей встрече и надеюсь, что она сможет что-то изменить. Но утром ты сказала, что боишься меня и хочешь развестись.

– Я, правда, так сказала? – она закрыла глаза и потерла рукой лоб. – Конрад, я об этом совершенно не помню. Все как будто стерлось. Кто-то мне сказал, что ты хочешь жениться на молоденькой девчонке.

– Ерунда. Ты точно не в себе. А как насчет твоего желания снова выйти замуж?

– Моего? Замуж? – Виктория села и с тревогой посмотрела на мужа.

– Мне сказали, за какого-то мексиканца.

– Мексиканца? – женщина на секунду задумалась. – Ты имеешь в виду Витторио Лопеса? Так он не из Мексики, а из… откуда же? Откуда-то из Южной Америки, кажется, из Бразилии.

– В данном случае это не играет абсолютно никакой роли.

– Лопес – симпатичный пожилой господин, настоящий кавалер, – сказала Виктория. – Ему уже за семьдесят, и он такой галантный…

– Ты хочешь выйти замуж за семидесятилетнего старика?

Виктория впервые за день улыбнулась и погладила кончиком пальца его по щеке:

– Не делай такое мрачное лицо.

– Ты думаешь, мне должно нравиться, что ты собираешься выйти замуж за старика? Тебе это настолько необходимо? Богатство так много значит для тебя?

– Лопес женат, – ответила Виктория удивленно. – У него очаровательная жена, она была с ним в Мюнхене. И я познакомилась с двумя их дочерями. Или это были их внучки?

– Вики, ты бредишь. Я сейчас позову врача, так будет правильнее.

– Нет, не правильнее. Ты должен остаться со мной и держать меня за руку. Тогда я смогу хотя бы уснуть.

– Спи, моя дорогая, – его голос звучал хрипло. Конрад не знал, что думать по поводу странного поведения Виктории. Но оставлять ее одну он не хотел.

Он все еще любил ее, несмотря ни на что. Но что же случилось с Вики? Что ее так изменило?

* * *

Гости, собравшиеся за большим праздничным столом в ресторане лайнера, не смогли скрыть своего удивления, когда Виктория Сандерс и Конрад Бергман пришли на ужин вместе. При этом они выглядели как счастливая пара. Виктория была восхитительна в зеленом облегающем платье с глубоким вырезом. Ее волосы были собраны в виде короны и украшены ниткой жемчуга. Других украшений на Виктории не было, даже кольца.

Именно это отличало актрису от ее соперницы Габриэлы Донат. Та все еще не могла смириться с тем, что играла теперь вторые роли, а все крупные роли доставались Виктории. Габриэла напоминала рождественскую елку и с ног до головы была увешена украшениями.

Молодость и формы Марен Виланд подчеркивали бусы из полудрагоценных камней, орхидеи в волосах и золотое платье.

Многим присутствующим было сложно определить, какая из двух женщин – а подразумевались Виктория и Марен – в этот вечер привлекательнее. На Габриэлу Донат внимания никто не обращал, так же как и на исполнительниц нескольких небольших ролей. Вообще численный перевес в этом фильме был на стороне мужчин.

– Очевидно, вы предпочтете танцевать со своим мужем, Виктория, – слегка раздосадованно заметил исполнитель главной роли Арнольд Хувер. – При этом мы должны быть главными персонами вечера.

– С каких это пор ты стал таким официальным, Арнольд? Я думала, мы друзья.

– Бергман выглядит так, будто готов выцарапать мне глаза.

Конрад улыбнулся, хотя это далось ему нелегко. Он и вправду предпочел бы весь вечер провести с Викторией:

– Большому кораблю – большое плавание. Мы собрались здесь в честь исполнителей главных ролей, так что я охотно уступаю Викторию вам.

– Охотно? – с насмешкой спросил Хувер.

– Да, а я составлю компанию Марен. Ее тетя настоятельно просила меня присмотреть за ребенком. Кстати, вы знаете, что Эльза Райнер считает всех актеров потенциальными совратителями?

– Ты помирилась с Бергманом? – спросил Хувер, когда они остались наедине.

– Да, забудь все, что я тебе говорила о своем муже.