Корабль-призрак и другие ужасные истории

Анжи пришла в себя оттого, что рядом с ней кто-то возился. В «Веселом Джеке» плясал огонь, из прорезанного глаза выглядывали.

– Извините, вы не подскажете, куда пошел Тургенев? – осведомился призрак, зябко передергивая плечами – одет он был не по сезону.

– Домой, – просто ответила Анжи.

– Как домой? А я?

– А кто вы? – Анжи до того устала, что даже удивляться не могла.

– Я его почитатель, поклонник. Я знаю все его произведения. Я читал все рукописи. Я следую за своим кумиром по всем мирам. Он не мог уйти без меня!

Анжи слабо усмехнулась. Так вот кого здесь оставил классик! Видимо, и в XIX веке здорово уставали от назойливого внимания фанатов.

– Ну, жди теперь, – хмыкнула она, расправляя плечи и с удовольствием потягиваясь. – Теперь до Вальпургиевой ночи[5] проход открыт не будет.

Она подняла голову. На третьем этаже ярко горел свет, на фоне штор мелькали тени.

Глеб вернулся, значит, Хэллоуин подошел к концу.

– Лентяй, – толкнула она в бок Серого. – Что выбираешь – радикулит или воспаление легких?

– Мне бы чаю, – пробормотал Серый, чихая и потирая замерзшие руки. – Джек! Подъем! Пираты на подходе!

Воробей тут же вскочил, словно и не спал.

– Ну, и где все? – с готовностью спросил он. – Где эти ваши гоблины?

– Какие гоблины? – вспомнила Анжи слова птицы Гамаюн. – Здесь только свои летают.

Она быстро оглянулась. В кустах таял образ яркой птицы с женской головой. В это же время штора на третьем этаже дернулась. Глеб выглянул в окно, но сколько ни вглядывался в темноту своими ясными карими глазами, никого не увидел. На дворе стояла непроглядная темень, как и всегда бывает в колдовское время накануне Дня Всех Святых.