Корабль судьбы

Без особенного, впрочем, доверия. Она ведь так до конца и не выяснила, что именно стряслось в ту ночь, когда она обнаружила Янтарь без сознания лежащей на палубе. Сама плотничиха утверждала, что просто потеряла сознание и свалилась. Отсюда, мол, и синяки на лице. О палубу стукнулась.

Лгать ей, по мнению Альтии, было вроде бы незачем. Если бы Лавой ее в самом деле избил, старпома давно вывели бы на чистую воду. И сама Янтарь пожаловалась бы, и Совершенный обо всем рассказал.

Альтия внимательно пригляделась к лицу Янтарь. Последнее время резчица упорно просилась на мачту, исполняя обязанности впередсмотрящего. Альтии пришлось скрепя сердце согласиться. Она понимала: если новый обморок случится с Янтарь здесь и она свалится вниз, дело кончится уже не синяками на физиономии. И все же одинокая вахта на головокружительной высоте некоторым образом подходила Янтарь. Ветер и солнце целовали ее кожу, пока та не начала лупиться. Сейчас Янтарь выглядела загорелой и прямо-таки лучилась здоровьем. Даже золото волос и глаз казалось насыщенней прежнего.

Да, столь полной жизненных сил Альтия ее еще не видала.

– Ничего нет, – проговорила Янтарь, и Альтия обратила внимание, насколько пристально ее подруга смотрит вокруг. Спохватившись, она и сама внимательно обвела взглядом горизонт.

– Среди этих островов всякое может случиться, – сказала она затем. – Поэтому-то их так любят пираты. Можно затаиться и ждать, пока добыча сама придет в руки. Тут столько бухточек и речных устий, что легче легкого спрятать корабль.

– Вон там, например, – вытянула руку Янтарь.

Альтия проследила указанное направление и некоторое время напрягала глаза. Потом спросила с сомнением:

– Ты что-то увидела?

– Мне показалось… Знаешь, всего на мгновение. – Янтарь, напряженно подавшаяся вперед, расслабилась, плечи обмякли. – Вроде как мачта корабля мелькнула над вершинами леса.

Альтия снова прищурилась, потом покачала головой:

– Нет там ничего. Самое большее – птица с ветки на ветку перелетела. Сама знаешь, глаз моментально подмечает движение, а дальше – наши фантазии.

Кругом них в самом деле расстилалось умопомрачительное смешение зеленого и голубого. Из воды отвесными стенами вздымались скалистые острова, но макушки неприступных утесов так и курчавились роскошной лиственной зеленью. По кручам сбегали где тонкие ручейки, где целые водопады. Они сверкали на солнце стремительным серебром, падая в море и разлетаясь каскадами брызг. С палуб более ничего разглядеть было невозможно. С высоты мачты открывалась истинная природа здешней суши и вод. Морская синева, например, переливалась весьма различными оттенками не только в зависимости от глубины, но еще и смотря по тому, сколько пресной воды выносила в океан та или иная речушка. По этим оттенкам Альтия, например, могла с уверенностью судить, что пролив впереди был достаточно глубок для «Совершенного», но несколько узковат. А в задачу Янтарь входило наблюдение – и предупреждающий вопль штурвальному, если впереди обнаружится опасная мель. Ибо Пиратские острова, помимо прочего, славились зыбучими песчаными банками, непредсказуемо возникавшими и исчезавшими. К западу красовалась гряда то ли утесистых островков, то ли остатков горной цепи некогда затонувшего берега. С той стороны шел основной приток пресной воды. Течение несло с собой песок и всяческий мусор, постепенно образовывавший новые мели. А если принять во внимание еще и шторма, которые время от времени перемешивали все и вся, убирая прежние и воздвигая новые препоны судовождению? А если добавить к сказанному, что узкие протоки неминуемо зарастали илом и делались непроходимы – до ближайшего шторма?..

Вот тут и становилось понятно, отчего плавание внутри архипелага считалось очень опасным занятием. И отчего Пиратские острова до сих пор не были должным образом картографированы.

Бесчисленные опасности, подстерегавшие здесь тяжко нагруженные торговые корабли, были в то же время весьма на руку пиратам. Тем более что пираты очень часто пользовались судами с малой осадкой, ходившими не только под парусом, но и на веслах. Да и команды обыкновенно знали о местных водах все, что вообще можно было знать, – и еще чуточку. Альтия далеко не первый год плавала вдоль Проклятых берегов. Но ни разу еще ей не доводилось забираться так далеко в путаницу островов. Ее покойный отец неизменно избегал их, ибо никогда не искал себе на голову бессмысленных приключений. «Возможные выгоды от рискованных предприятий не покрывают убытка от неудач», – неоднократно говаривал капитан Ефрон Вестрит. Альтия воочию представила себе отца, и воспоминание вынудило ее улыбнуться.

– О чем думаешь? – негромко спросила Янтарь.

– Об отце.

Янтарь медленно кивнула.

– Это хорошо, – сказала она, – что теперь ты думаешь о нем – и улыбаешься.