Корабль судьбы. Том 2

— Чтобы помочь нам, ей, в свою очередь, придется просить помощи у людей. Но вы представляете, какое это унижение для драконицы, которой, по ее утверждению, она является? — И он задумчиво продолжал: — Пожалуй, прежде чем она действительно начнет нам помогать, придется ей смириться со своим нынешним состоянием и сутью. Та, Кто Помнит, все время ее к этому призывает. Тем более что она хорошо знает одного из двуногих, обитающих на борту. Это существо, именуемое «уинтроу», помогло ей сбежать от Богомерзких. При этом она коснулась «уинтроу» и постигла его. Помимо прочего, она восприняла его знание корабля, только долго не могла разобраться, что к чему. Зато теперь ей многое ясно. И мы с ней пытаемся пробудить еще одну часть корабля, дать этой части силу очнуться. Поначалу эта душа была слишком слаба, да и просыпаться не слишком стремилась. Лишь в последнее время она начала шевелиться. Как знать, может, у нас вправду что-то получится?

Кеннит поворачивал ключ в замке, другой рукой держа поднос на весу. Задача оказалась не из простых. Его сотрясала противная мелкая дрожь, отнимавшая привычную сноровку и ловкость. С тех пор как он последний раз входил в эту каюту, миновало около суток. За это время Кеннит не спал. И почти не ел. Он избегал носовой палубы, поскольку там была Молния, он сторонился Этты и Уинтроу. Он вообще с трудом мог припомнить, как провел эти нескончаемые часы. Во всяком случае некоторую часть минувших суток он провел высоко наверху, на мачтах. За это следовало благодарить Соркора, не так давно преподнесшего своему былому капитану новую деревянную ногу со специальным вырезом в наконечнике, чтобы лазить по вантам. Кеннит только теперь испытал новое устройство в деле — и пришел от него в полнейший восторг. Особенно понравилось ему сидеть в «вороньем гнезде» и обозревать оттуда свое царство. Ветер нес вперед его корабль, а кругом играли в волнах морские змеи. Подставив лицо ветру, Кеннит заново переживал свой любовный опыт с Альтией Вестрит, вспоминая и смакуя мгновение за мгновением. На самом деле он отказывал себе в повторном визите к ней не из соображений дисциплины, не из приверженности воздержанию и подавно не из чувства вины. Нет! Он ждал, он предвкушал — и находил в предвкушении высшее удовольствие. А ждал он, чтобы его страсть вновь достигла такого же накала, как сутки назад. Только тогда он пойдет к ней. И вот заветный час наступил. Кеннит стоял у ее двери — и от вожделения по коже бежали мурашки.

Возьмет ли он ее снова? Это он для себя еще не решил. Если она окажется уже в состоянии соображать, если она что-то вспомнит и начнет его обвинять — он будет отрицать все. Ей просто приснилось, и он ласковой беседой попытается развеять ее напрасные страхи. Да, способность управлять чужим чувством реальности — великая сила. Стыд и срам: он только теперь это как следует осознавал.

— Ах, какой ужасный кошмар! — прошептал он, передразнивая собственные сочувствующие интонации. И ощутил, как по лицу расползается улыбка. Он живо стер ее и постарался достичь необходимого внутреннего спокойствия. Для этого ему понадобилось несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть. Потом он открыл дверь и ступил в полумрак маленькой каюты.

Гаснущий свет зимнего дня скупо вливался в иллюминатор. Альтия крепко спала, свернувшись клубочком под покрывалами на своей койке, а в каюте резко пахло блевотиной. Опираясь на костыль, Кеннит затворил дверь и невольно сморщился. Ну и вонища! Нет, так не пойдет. Этот запах все портит. Надо будет как следует опоить ее маком с мандрагорой, чтобы спала и не просыпалась подольше, а пока будет спать — прислать юнгу, чтобы как следует все тут вымыл и вычистил.

Кеннит поставил поднос на стол, чувствуя горькое разочарование.

И вот тут Альтия, к которой он успел повернуться спиной, всем телом обрушилась ему на плечи!

Кеннит рухнул на пол, вместе с ним свалился и задребезжал поднос, еда разлетелась. Кеннит еще въехал о край стола головой, так что искры полетели из глаз. Пальцы Альтии впились в его горло. Он извернул шею, прижимая подбородок к груди. Колено Альтии давило ему в поясницу, но Кеннит перевернулся, и она упала с ним вместе. Все-таки она двигалась слишком медленно — это сказывались его зелья. Если бы при нем была его вторая нога, у Альтии не было бы против него ни малейшего шанса. А так он успел лишь схватить ее за руку, и то ненадолго. Она вырвалась и вскочила, задыхаясь, шатаясь, и попятилась прочь, насколько это было возможно в маленьком помещении. Кеннит поднялся на четвереньки. Глаза у Альтии были огромные, черные. Его костыль улетел далеко — не дотянуться. Кеннит двинулся в ту сторону.

— Скотина! — прохрипела Альтия. — Бессердечный ублюдок!

Он, как и собирался, изобразил полное непонимание.

— Альтия, — сказал он, — да что на тебя такое нашло?

— Ты меня изнасиловал, вот что! — проскрежетала она. И закричала во все горло, отнюдь не заботясь, что кто-нибудь услышит ее: — Ты меня изнасиловал! Ты перебил мою команду и сжег наш корабль! Ты убил Брэшена! Ты держишь в неволе Проказницу! Ты! Ты!..