Корабли Мериора

— Аритон сказал так: «Я отпускаю тебя и за это прошу оказать мне услугу. Пойди к Лизаэру Илессидскому и передай ему, что я намеренно уничтожил флот, собранный в гавани Верпонта. Если он решится и дальше преследовать меня, пусть это послужит ему напоминанием. Скажи, что я предпочел сжечь корабли, когда на них еще не было солдат».

Лизаэр скривил губы. Какое благородство! А о том, что он запятнал себя кровью невинных матросов — ни слова. Знал бы он, сколько их погибло в огне и утонуло в ледяной воде. Но даже злясь внутри, Лизаэр был вынужден согласиться: жертв могло быть несравненно больше. В пять раз больше, чем на берегах Талькворина. Он не хотел даже прикидывать, какая часть армии уцелела бы, случись подобное в открытом море. Пока что тридцать пять тысяч человек избежали преждевременного перехода по ту сторону Колеса Судьбы. Пусть голодные, злые, отчаявшиеся, но зато живые.

В комнате установилась полная тишина. Сквозь закрытые окна доносилось насвистывание фонарщика, шагавшего по улице. Где-то вдали проехала телега. Нет, судя по колокольчикам, богатая карета. Хорошо, что сюда не долетал гул из таверн и увеселительных заведений. Уцелевшие матросы не вылезали оттуда, пропивая последние гроши и не зная, куда теперь податься. Для городской стражи настало горячее время: ей то и дело приходилось вмешиваться в потасовки и разнимать дерущихся. Напуганные участившимися кражами, жители Верпонта запирались теперь на все засовы и из дому без особой надобности старались не выходить.

Лизаэр изучающе разглядывал капитана «Саврида». Его действия граничили с предательством. Однако капитан не поступал к Лизаэру на службу; он не был ни его солдатом, ни подданным. В свое время он, как и многие другие, привел свой корабль в гавань Верпонта, рассчитывая заработать на перевозке солдат. Трудно сказать, захочет ли он теперь помочь Лизаэру. Бедняга попал под очарование Повелителя Теней, поверил, будто Аритон — не злодей и не убийца. Нет, здесь нельзя делать скоропалительных выводов.

Лизаэр сомкнул пальцы. Блеснули сапфиры его перстней. Ему сейчас очень нужны надежные союзники. И очень заманчиво посчитать каждого, кто не готов идти вместе с ним, врагом и предателем. А разве сам он не попадал в ловушку складных и правдиво звучащих Аритоновых речей? Ведь было время, когда он верил Фалениту.

— Скажи мне, — мягко, дружески обратился принц к капитану, — я могу рассчитывать на твою помощь? Мне нужно спешно попасть в Алестрон. Ты готов отвезти меня туда на своем «Савриде»?

У капитана до сих пор стоял в ушах звон древней паравианской стали. Он помнил перекошенное душевными муками лицо Аритона Фаленского, которого тяготила клятва, данная мериорской вдове. Капитан не знал, что связывало Повелителя Теней с этой женщиной и почему вообще принц-изгнанник так заботится о жителях далекой южной деревушки. Зато он знал, что после встречи с Аритоном у него на сердце появилась странная, необъяснимая отметина, не позволявшая ему служить Лизаэру Илессидскому.

Принц ждал. Капитан «Саврида» вздохнул и покачал головой.

— Прошу прощения, ваше высочество, но ваше дело — это ваше дело. Если вы намереваетесь преследовать Аритона Фаленского, я вам в этом не помощник.

— Но Повелитель Теней гнусным и вероломным образом захватил твой корабль! — вмешался Диган. — Неужели твои матросы простили ему такое обхождение?

— Мои матросы живы и не пострадали от пожара. Капитан подхватил шапку, нахлобучил ее на голову и, не спрашивая позволения уйти, встал.

— Принц Аритон не причинил вреда ни одному моему матросу. А ваша с ним вражда меня не касается.

Твердый, словно мореный дуб, капитан быстро направился к двери, коротко попрощался и вышел.

— Ты не должен был его отпускать, — упрекнул Лизаэра Диган, когда шаги капитана стихли.

Раздражение главнокомандующего требовало выхода. Отыскав среди карт и донесений графин с вином, Диган подвинул его к себе. Затем точно так же раскопал полотняную салфетку и стал протирать стенки двух бокалов.

— Неужели ты позволишь этому кораблю уплыть у тебя из-под носа?

Принц насупленно следил, как его ближайший сподвижник разливает вино по бокалам.

— Пойми, Диган, здесь не Авенор. Я не имею права реквизировать чужой корабль. Хорош защитник справедливости, который занимается самоуправством.

Казалось, принц целиком погрузился в раздумья о справедливом государственном правлении. Диган подал ему бокал, Лизаэр взял его в правую руку, покачивая им и наблюдая, как теплое вино омывает тонкие стенки. Левая рука принца была прижата к виску. Заходящее солнце играло сапфирами его перстней и подцвечивало оранжевыми тонами золотистые волосы. В глазах Лизаэра читалась непомерная усталость, не вязавшаяся с его горделивой осанкой. Мысли, одолевшие принца, были весьма мрачными.