Корабли Санди

- Как хорошо сказано! - прерывисто вздохнула Ата.- А знаешь, Санди, и ты и твоя мама всегда стояли по ту сторону обыденности. Вот почему меня так влекло к вам. Если я что ненавижу, так это обыденность.. Твоя мама умеет делать из будней праздник. Ты весь в нее. Только ей всю жизнь ме-1няли делать праздник. Знаешь, какую жену нужно было твоему отцу? Чеховскую Душечку! Ты не такой!

- А ты знаешь, какую жену нужно мне? - бросился я словно с обрыва.

Я крепко схватил ее за плечи и, зажмурившись, стал осыпать поцелуями щеки, лоб, нос, что попадется. Инстинктивно нашел ее крепко сжатые губы.

Долго мы ходили вдоль моря и целовались в каждом пустынном месте.

Потом я вспомнил о матери и предложил Ате тут же пойти и сказать ей обо всем. Ата согласилась. Мама была в ту ночь на дежурстве, и мы отправились прямо в клинику, предварительно позвонив ей. Мама вышла к нам в вестибюль, где на диване спала дежурная санитарка. Было около трех часов ночи. Мама была в белом халате и косынке. Лицо казалось утомленным, но глаза сияли. У мамы очень лучистые глаза. Товарищи всегда это замечали: "Санди, какие у твоей мамы красивые глаза!" Наверное, это потому, что у нее отличное зрение и глаза никогда не болели.

- Санди, скажи сам! - вдруг испугалась чего-то Ата.

К ней так не подходила робость... Но она именно заробела. Мама, улыбаясь, смотрела на нас. Я обнял маму и горячо поцёловал, сбив белую косынку.

- Мама! Ата сейчас согласилась быть моей женой.

Я смотрел то на маму, то на Ату. Ата стояла пунцовая от смущения, не решаясь поднять глаза.

- Ну что ж, я ведь ждала этого,- сказала мама, как мне показалось, грустно, но сна просто устала.- Я рада, Ата, что ты полюбила моего сына!

Мы помолчали, испытывая почему-то неловкость.

- Пойдемте в сад,- предложила мама.- Я могу побыть с вами четверть часика.

Мы вышли в сад под знакомые созвездия. Ночь была безлунная, зато звезды сверкали очень ярко. В темноте шумели тополя. Пахло морем, травами и какими-то лекарствами, наверное из больницы.

- Тетя Вика, вы правда ничего не имеете против? - е той же так непохожей на нее робостью спросила Ата.

- Нет, Ата, я ничего не имею против. Я очень хочу, чтобы Санди был счастлив. И тебе хочу счастья! Вы очень разные... Никогда не требуйте друг от друга больше, чем другой может дать. Старайтесь дать другому радость.

Мы дошли до конца сада, а потом вернулись назад.

- Когда-то я очень хотела иметь еще и дочку,- сказала мама с нервным смешком.- Вот теперь у меня есть дочь!

- Я буду называть тебя мамой! - сильно волнуясь, воскликнула Ата.Теперь у меня есть наконец мать!

Ата расплакалась и бросилась маме на шею.

Мама успокоила ее, горячо расцеловала нас обоих и ушла к своим больным.

Я пошел провожать Ату. Мы шли молча, взявшись за руки, подавленные обилием чувств, а рассвет словно шел нам навстречу. Небо все светлело, все изменялся его цвет, пока не стало розовым, как мои мальчишечьи мечты...

Вот на этом бы и закончить книгу о детстве и юности Санди, о его кораблях - настоящих и игрушечных. Но когда сказана не вся правда - это есть та же ложь...

Пришел ко мне Ермак, мой верный товарищ. Как всегда, я очень обрадовался ему. Спросил, как себя чувствует Ата, которую я не видел со вчерашнего дня.

- В институте,- коротко ответил Ермак и спросил, где тетя Вика.

Узнав, что мама пошла по магазинам, кивнул довольно головой и сел возле бригантины с алыми парусами. Я стал шарить по шкафам, ища, чем бы его угостить.

- Представь, что я теперь всегда сыт,- засмеялся но очень весело Ермак.- Сядь, Санди, мне надо с тобой поговорить.

У меня заныло сердце, потому что мы привыкли с Ермаком понимать друг друга без лишних слов. Но на этот раз он был подробен.

- Слушай, Санди, дружище,- начал он,- я никогда тебе этого не говорил. Помнишь, еще в пятом классе, когда я впервые увидел тебя... Я тогда подумал, что дружить с тобой - это самое большое счастье на свете. Два года, пока я не подружился с тобой, не было у меня другой мечты. Мы с Атой были двое одиноких ребят, полусирот, но она всегда мечтала о матери, а я - о друге. И мне уж так хотелось, чтоб этим другом был ты.

Вот уж действительно удивил он меня.

- Ермак! Вот балда! Но именно ты избегал меня, как черт ладана. Я тебя еле заполучил в друзья, и то с маминой помощью. Отчего же ты меня избегал?

- В третьем классе мне тоже нравился один мальчишка. Хороший он был... Теперь умер. Мы подружились. Он пригласил меня к себе. А потом... его родители запретили со мной дружить. Узнали, что мой отец сидел в тюрьме. Мне не было тогда и десяти лет. Но что я тогда перенес!.. Вряд ли забуду.

- Ты боялся, что и на этот раз...

- Ну да... Ведь я не мог знать, что у тебя такая мать. Твоя мама лучший человек из всех, кого я знал. И ты, Санди, такой!

- Брось... что ты!

- Ты показал себя настоящим другом и в той истории, и всегда. Я очень тебя люблю, Санди!

- Да что ты выдумал объясняться в любви? Работа в угрозыске делает тебя сентиментальным.

Ермак растерянно усмехнулся. На лбу его выступил пот. Он вдруг сильно побледнел. У меня упало сердце.

- Что случилось? - спросил я серьезно.