Кораблики, или «Помоги мне в пути…»

Двадцать пятого августа был прохладный и облачный день, похожий на вечер. С утра в Корабельную-Детскую церковь потянулись вереницы мальчишек и девочек с деревянными и бумажными корабликами в руках. На каждом горела капля-фонарик. Этакий электрический светлячок (они продавались за копейки в любой лавочке).

Ребят в церкви встречали молодой отец Федор и отец Венедикт, который опять был назначен настоятелем этого храма.

Ребята не ставили кораблики на полки: такое количество там все равно не уместилось бы. Они сразу опускали свои суденышки в бегущий по желобу ручей. И те, светясь огоньками, уплывали по Тополинке в море…

Шествие это было долгим и растянулось до вечера. Я, Петька, Сивка и Зайчик смотрели на него со стороны. Петька сказал, что свой (то есть наш) кораблик он поставил уже давно. А Сивке и Гошке это было ни к чему, они ведь не уплывали, оставались с отцом Венедиктом.

Сивка то и дело надоедал Петьке всякими вопросами, Петька огрызался довольно сурово.

Я наконец не выдержал:

– Что ты так рычишь на него? Он к тебе всей душой, а ты…

Петька шепотом объяснил:

– Потому и рычу. Он ко мне видишь как приклеился. Хочу, чтобы наоборот. А то будет скучать…

– Рычи тогда и на меня…

Петька щекой прижался к моему рукаву:

– Я на тебя и так вон сколько рычал. Не обижайся, ладно?

– Ладно уж…

Потом в числе последних мы зашли в церковь. Петька постоял перед нишей с иконой и корабликом. После этого попрощался с отцом Венедиктом. Тот положил на лохматую Петькину голову ладонь:

– Господь с тобой. Не забывай нас, путешественник, посылай весточки с пути…

Утром я проводил Петьку на "Розалину". Вернее, на паром, который ходил туда-сюда, отвозя ребятишек на судно.

Мы коротко, без всяких слов обнялись. Я потрепал по ушам Кыса, который сидел у Петьки на руках (конечно же он отправлялся вместе с Петькой).

Затем Петька помахал еще с паромной палубы и затерялся среди пестрых мальчишек (наряженных, наверно, в ту самую одежду, которую Петька видел в трюме).

В миле от берега, недалеко от "Розалины", стояла теперь и "Розалина-2". Оба судна были украшены флагами расцвечивания.

Наконец "Розалины" выбрали якоря, погудели и начали медленно вытягиваться с рейда. С берега махали провожающие. Их было довольно много: и просто зеваки, и республиканские и городские чины, и телеоператоры, и даже старинного вида духовой оркестр в гренадерских костюмах…

Где-то здесь наверняка был и отец Венедикт со своими мальчишками. Но я не стал их искать. Я знал, что буду завидовать отцу Венедикту: у него есть Сивка и Заяц, а у меня теперь никого…

Я пошел домой.

По дороге я увидел в витрине магазинчика с игрушками зеленоглазого кота с серой синтетической шкурой и загнутым кончиком хвоста. Зашел и купил этого зверя, поддавшись сентиментальному чувству (разумеется, непростительному для пожилого толстого дядьки с нервами исследователя межзвездных пространств – бывшего, впрочем…).

Дома я посадил кота на стол рядом со звездным глобусом.

– Ну вот, Кыс, остался я один…

Искусственный Кыс молчал.

Я качнул маятник непонятного прибора. Тик-так… Время. Медленное, счет на секунды…

Если бы не погибла "Игла", ушел бы на нее и там за сутки отсчитал бы земные полгода. До Петькиного возвращения.

Не было "Иглы"… А сам-то я – был ли? Затерявшийся пассажир на случайном полустанке…

Когда тоска налилась совсем уже невыносимой тяжестью, я услышал за дверью:

– Мсье Пьер! Мсье Пье-эр! Вас к экрану!

Господи, что еще? Неужели что-то с "Розалиной"?

Но это вызывал меня из Византийска Юджин. Лицо у него было какое-то странно озабоченное, что ли. Он словно сам не верил тому, что говорит.

– Питвик, есть сигнал… Конус цел, он сел на планету.

ПЛАНЕТА-ПОЛУСТАНОК

1

Я тупо сказал:

– На какую планету?

– Не знаю. Скорее всего, вроде нашей. Он был запрограммирован на тип "Терра".

– Кто запрограммирован?

– Да Конус же! Очнись ты, черт возьми!!

– Какой Конус?.. Он же взорвался! Нет его!

– Значит, есть… Питвик, что с тобой? Встряхни башкой и уясни информацию по порядку.

Но я уже и так уяснил. И на миг даже забыл о Петьке.

– Постой… Так. Значит, Конус сел. А "Игла"?

– Про "Иглу" ничего не известно. Там случилось что-то непонятное. И когда это случилось, Конус, видимо, отделился от "Иглы"… ну, как боеголовка от старинной ракеты. Вошел в гравитационное поле какой-то планеты и сделал посадку…

– Без двигателей, без тормозов? Он бы сгорел…

– С его-то защитой? Питвик, я же прошу: приди в себя.

– Я пришел… да… Слушай, значит, есть надежда, что "Игла" тоже цела?! И Дон с Рухадзе…

– Не знаю… С чего ты взял? – сумрачно сказал Юджин. – Скорее всего, Конус ушел на планету именно из-за взрыва "Иглы".

– Но как он тогда мог послать сигнал? Туннель-то идет исключительно через "Иглу"!

– Туннель – да. А канал антитемпоральной связи автономен. Связь с Антарктической базой. Оттуда сообщили мне…

– И все же, Юджин… Надо же проверить! Если восстановилась связь, может быть, заработал туннель? И можно вызволить Рухадзе и Дона?

Юджин проговорил, как мальчишка, виноватый в большой беде: