Кораблики, или Помоги мне в пути

Я хотел было пробурчать, что эта тема не для философов в коротких штанишках. Но сразу пришло воспоминание, как я, десятилетний, сижу поздним вечером на крыше, жду маму, которая почему-то долго не идет со станции, и смотрю сквозь созвездие Большой Медведицы в дальнюю-дальнюю глубину миров. И возникает «замирательное» чувство слияния с этой бесконечностью. А сквозь него все равно пробивается тревога: почему же мамы так долго нет? Поезд опоздал, что ли?..

И вырвалось у меня то, чего говорить Петьке, конечно, не следовало. Просто не удержался.

— Может, он для того, этот туннель, чтобы каждый мог догнать маму. Если ушла по рельсам…

Я тут же испугался. А Петька молчал. Словно задремал. Я проговорил поспешно:

— А в общем-то никто не знает, чего можно ждать в конце туннеля…

Петька спросил, не глядя на меня:

— А тебе… разве не интересно, что там?

— Ну почему же…

— А зачем ты тогда ушел с «Иглы»?

Он опять копнул то, что я и сам-то лишний раз трогать опасался. Но ответил я честно:

— Много причин… Во-первых, стало страшно совсем оторваться от своего времени. А тут все-таки хоть что-то осталось. И Юджин… А самое главное: у каждого заранее была своя задача. Идти до конца должны двое — Дон и Рухадзе.

Они себя к этому готовили. А я должен был за два года отладить навигационные системы, внести все коррективы, убедиться в полной контактности Конуса с теми двумя и уйти… Моя главная задача во всей этой работе была добиться, чтобы туннель возник, начал существовать в Пространстве. А его окончание — дело других.

Петька повозился в кресле:

— По-моему, Пит, ты сам себе пудришь мозги…

— Сейчас получишь по заднице!

— Вдова, — хихикнул он. Тогда я сказал мстительно:

— Если бы я не вернулся в положенное время, как бы мы встретились? Кто бы пришел на выручку вашей светлости?

— Тогда, значит, судьба, — примирительно согласился он.

— То-то же…

— А ты веришь в судьбу?

— Еще бы…

— А в бессмертную душу?

— Если бы не она, то одна сопливая вредная личность осталась бы безмозглым биороботом…

— Ну, это еще надо доказать, — строптиво заявил Петька. Однако почему-то протянул руку через мягкий подлокотник и взял меня за локоть. А потом и лег щекой на мое плечо.

— То-то же… — опять сказал я.

Петька подышал рядышком и задал неожиданный вопрос:

— А в Конусе тоже есть бессмертная душа? Ты ведь говорил, что он совсем как живое существо, как человек, только в тыщу раз умнее.

— Не умнее, а мыслит иными, многопространственными категориями…

— Ну тем более…

— Кто его знает, — вздохнул я. — Мы, Петух, пока топчемся у границы Запределья и пытаемся найти щелку, чтобы заглянуть в него…

— Не искать надо, а ковырять, — мудро заметил он.

— Вот и ковыряем. Для того и туннель…

Петька не стал больше спорить. Долго молчал. Я понемногу забеспокоился:

— Чего притих?

— Думаю, как там Кыс. Будет без меня скучать, бедный…

3

Старотополь вырос из-за горизонта разноцветными башнями высотных строений, мачтами межпланетной связи. Ничего похожего на прежний наш родной город мы не увидели — ни при подходе поезда, ни тогда, когда катили в наемной машине (с живым водителем) по шумным, современно-пестрым улицам. Можно было подумать сперва, что и не уезжали из Византийска. Впрочем, погода была совсем не южная. Серая и сырая — настоящая осень. Петьку я еще в поезде заставил переодеться в теплый костюм — теперь он щеголял в черно-оранжевой курточке с подогревом и брюках из искусственной замши. Но мою тетратканевую куртку продолжал упрямо таскать на плечах.

Двухкомнатный номер для нас был заказан заранее. В незнакомом отеле «Морской» на незнакомой улице Чаек. Портье-компьютер, гостеприимно помигав огоньками, выдвинул пластмассовую ладонь с ключом и поздравил нас с приездом. В номере на девятом этаже Петька тут же кинулся к персоналке «Агат» с принтером. Он уже поднаторел в современной электронике. Умело вызвал справочную службу и попросил карту Старотополя. Принтер безотказно выдал цветную схему на шести стандартных листах.

— Смотри, — прошептал Петька. — Кладбище сохранилось. — Вот оно…

На юго-западе центральной части зеленело неровное пятно, усыпанное мелкими крестиками. В точности как на старых топографических картах. И надпись была: «Загорское кл-ще (ст.)». Очевидно, «ст.» — это «старое».

Мы условились, что сегодня на кладбище не пойдем. Этот поход с разведкой требовал… ну, особого настроения, что ли. И решили мы, что отправимся туда с утра, со свежими силами и с приготовленной для такого дела душой. А сегодня побродим по городу и поищем знакомые места…

Мы бродили до вечера, хотя погода не располагала к прогулкам.

Лет двадцать назад в Старотополе и в окрестных землях произошли события «географического масштаба». Исполнилась мечта идиотов: деятели из Института гидрографии и мелиорации добились осуществления проекта, который обсуждался еще во времена моего детства. Были построены гигантские плотины, ближние низменности превратились в систему водохранилищ, а город сделался морским портом.