Коракс: Повелитель теней (ЛП)

Они почти никогда не пользовались более тяжелым оборудованием. Большую часть времени они проводили в вылазках, и, как и во время любых других операций, все они были одеты в одинаковую силовую броню «Марк‑III», лишенную любых ярких деталей и окрашенную в угольно–черный цвет с минимальным количеством белых опознавательных отметок, которые они, к тому же, часто меняли.

― Одному Императору ведомо, какие у них могут быть сканеры, ― продолжил Пеккс, ― и мы серьезно рискуем, подходя так близко.

― Не знаю, как насчет тебя, Пеккс, а я лично планирую добраться до Афелиона на этой неделе, ― подал голос сержант Панар Квэй, седоволосый убийца, втиснувшийся на единственное сиденье пилота шептореза. 

― Мы доберемся туда достаточно быстро, ― проговорил Агапито. Самого командора куда больше занимал пораженческий настрой Пеккса. Такого за ним обычно не водилось.

Шепторез лавировал между орудийными снарядами, бесшумно проносившимися мимо. Лазерные лучи пронзали космическое пространство, расцвечивая черные доспехи Гвардейцев Ворона сияющими полосами.

― Отличное световое шоу они устроили для нашего примарха, ― заметил Гудрин Ферр, заместитель командира. ― Если они и дальше будут так стараться, могут даже попасть во что–нибудь.

Коракс отвел свой флот к той точке, где, предположительно, замышлял новое наступление тот командир из Содружества, что ранее обвинял примарха в блефе. На его корабль обрушился объединенный огонь нескольких лун. Отблески лазерных лучей сплетались в цветные вихри на поверхности пустотных щитов, но стрельба была слишком плохо скоординированной и слишком слабой, чтобы их пробить.

― Может быть, и попадут, ― откликнулся Бранко.

― Даже не смей так говорить, ― огрызнулся Пеккс, и свободной рукой осенил лицо жестом, отгоняющим неудачу. Эта привычка водилась за Пекксом еще с тех дней, когда он был каторжником. Это было не суеверие ― уроженцы Ликея обладали врожденным рационализмом, ― но нечто очень похожее.

― Не попадут, ― отмахнулся Квэй. ― Для артиллеристов заградительных батарей их снаряды ― все равно что тарелочки для стрельбы.

― Я никогда ничего не принимаю на веру, ― продолжил Пеккс. ― Чем меньше ждешь беды, тем вероятнее она случится.

― Брат, с тобой все хорошо? ― спросил Ферр.

― Лучше не бывает, ― ответил Пеккс, но остальные заметили, что его тон так и остался мрачным. 

― Мы уже близко, ― сообщил Агапито. ― Соблюдаем радиомолчание. Всем отключить воксы.

Отделение беспрекословно выполнило приказ и его окутало безмолвие космического пространства. Агапито присмотрелся ― ему показалось, что в небесах, посреди артиллерийских огней, промелькнул еще один шепторез из их отряда. А может быть, и нет. Сам Агапито разглядел только один. Впрочем, подумалось командору, это и к лучшему ― если шепторезы не может разглядеть он, не сможет и противник.

Большую часть пути Афелион‑2 казался недосягаемым островком, висящим в пустоте. Казалось, что шепторез не двигался с места, пока, наконец, приблизившийся спутник не разрушил иллюзию неподвижности. Они достигли линии неискаженного масштаба, и показалось, что город–луна резко вылетел им навстречу. Его бастионы, похожие на острые скалы, возвышались над всеми остальными зданиями. Вблизи батарейные орудия оказались чудовищного калибра. Сверкающее пятно металла превратилось в целый континент, испещренный рукотворным рельефом: куполами, вентиляционными решетками, охлаждающими комплексами, солнечными концентраторами, сверкающими атмосферными полями, закрывавшими зеленые зоны, узорчатыми шпилями дворца. 

Форма города–луны была асимметричной ― судя по всему, над ней явно потрудилось не одно поколение обитателей, постепенно изменив ее облик. Почти в самом центре, поддерживаемая хитросплетенным множеством энергетических полей, висела огромная сфера. Все остальное было прозрачным, не считая металлических полос, образующих каркас луны, и внутри был виден рукотворный океан ― водяной шар, слегка вытянутый из–за слабой силы гравитационного колодца Афелиона‑2. Внутри водяного шара плавали какие–то крупные существа ― их силуэты порой становились различимыми у самой поверхности.

Медленный дрейф шептореза перешел в чудовищную скорость, несмотря на то, что его двигатели по–прежнему дремали. 

«Куда?», спросил Квэй на языке жестов, используемом Легионес Астартес в бою. Они уже подошли слишком близко, чтобы можно было пользоваться хотя бы внутренней связью, не опасаясь быть обнаруженными.