Коракс: Повелитель теней

— Старший оперуполномоченный Тенсат, вы наконец–то прибыли.

— Возникли небольшие сложности при пересечении кордона, — буркнул тот.

— Они не пропускали вас? — безэмоционально спросил прокуратор. — Это же ваши собственные люди.

Прокуратор не имел ни пола, ни имени. Тенсат, честно говоря, даже не был уверен, что каждый раз встречался с одной и той же личностью, поэтому называл это существо просто «прокуратор». Синтетический голос существа был начисто лишен любых эмоций, и совершенно невозможно было определить, о чем оно думает. Тенсат ненавидел работать с Механикум. В разговоры с ними невозможно было вкладывать никакой подтекст — хуже было только общение по вокс–сообщениям. Однажды Тенсат не выдержал и настроил воспроизведение сообщений прокуратора самодовольным и властным тоном. Теперь форма и содержание сообщений полностью гармонировали.

— Они просто играли на публику, заставляя меня светить документами, — проговорил Тенсат. Теперь, когда его организацию критиковал кто–то со стороны, он встал на ее защиту.

— Место надежно закрыто от посторонних. Это хорошие сведения, — пока шел разговор, прокуратор продолжал методично ковырять землю. Он был здесь без свиты, но вокруг него роились сервочерепа–помощники. Тенсат был один — он предпочитал работать в одиночку и был бы куда больше доволен, если бы и прокуратор не мешался под ногами, но обстоятельства, в которых оказалось правительство, требовали сотрудничества с Механикум.

— Слишком мало, слишком поздно, — пробормотал Тенсат. — И где были эти охранники, когда рванула чертова бомба?

— За час до парада эту территорию осматривали, — ответил прокуратор. — Ничего не нашли.

— Насколько тщательно смотрели? — вскинулся Тенсат.

— Осмотром занимались ваши люди, а не мои.

Тенсат покачал головой. Он поднял повыше воротник длинного пальто и снова оглядел площадь. Электричество в этом секторе было отключено, а работники ближайшей мануфактуры эвакуированы. Без постоянного потока тепла, исходящего от киаварских заводов, город снова начал затягивать естественный холод.

— Бомба была в люмен–дереве, — проговорил Тенсат и указал рукой туда, где раньше возвышалась сияющая конструкция.

— Вывод очевидный, но верный, — ответил прокуратор.

— А разве его не проверяли вместе с остальными местами?

— Напоминаю вам мой предыдущий комментарий, старший оперуполномоченный.

— Так его проверяли или нет?

— Подтверждаю.

— И насколько внимательно? — Тенсат окинул площадь взглядом. — Император милосердный, сколько же разрушений… Это была взрывчатка военного образца, не иначе.

В черепе прокуратора что–то щелкнуло.

— Согласно записям городских когитаторов, последний раз заслонку открывали семнадцать дней, четыре часа и двенадцать минут назад, во время планового осмотра. Я предполагаю, что устройство было установлено после этого.

— Сенсоры можно обмануть.

— Ваших людей тоже, — ответил прокуратор.

Тенсат раздраженно нахмурился, уворачиваясь от пролетающего мимо сервочерепа. В изящных металлических челюстях, заменивших человеческий рот с языком, сервочереп тащил окровавленный пакетик для образцов.

Тенсат пробрался поближе к краю воронки. Основание люмен–дерева разорвало взрывом на куски, в земле осталась только дыра в два метра глубиной, резко расширяющаяся к краям. Вокруг дыры аккуратными кругами лежали обугленные обломки и осколки крупного щебня. У самой ямы камень перемололо в крошку, а дальше валялись более крупные куски. Взрывная волна вывернула целые плиты скалобетона, затем от точки взрыва разлетелись обломки размером с кулак, а еще дальше, на фасадах зданий вокруг площади, осела совсем мелкая пыль. Осколки и обломки разлетелись по неровной окружности — то ли из–за того, что плотность разрушаемых материалов была разной, то ли потому, что бомба имела похожую форму. Впрочем, в этом не было ничего удивительного — законы физики работали везде.

Тенсат заглянул в воронку. Фундамент города был прочным — Кравв вырос на плотном слое скалобетона над древними рудниками, и бомба повредила только верхнюю часть грунта. В самом низу воронки тускло сияли обрывки оптоволокна — поток света, предназначавшийся для люмен–дерева, освещал теперь лишь облако пыли, клубящееся вокруг.

— Судя по всему, бомба была установлена в световой трубе, подальше от глаз, но в пределах досягаемости. Они что, не сообразили заглянуть в ствол дерева поглубже?

— Отрицательно. Я классифицирую осмотр точки как «небрежный», — ответил прокуратор.

Тенсат поморщился. Нет уж, сегодня на колкости прокуратора он не поддастся.

— Тут около метра глубиной, если не больше. Заряд был мощный, судя по воронке.

— Мое мнение таково, — откликнулся прокуратор, — что нарушитель желал нанести максимум урона, но при этом избежать большого количества случайных пострадавших.

— В толпе погибло пятьдесят шесть человек. Это вполне можно назвать «большим количеством пострадавших», — заметил Тенсат.