Кораллы мертвеца

После того как Таня рассказала ей свою историю подруги долго сидели в молчании, прижавшись друг к другу. Солнце скользило теплыми лучами по траве, нагревало лицо и руки, гладило по волосам, отчего у Тани они становились золотисто – медовыми, а у Виктории – коричнево-шоколадными. Был тихий осенний денек. Они уже и не помнили, кто первый из них предложил выезжать по выходным дням в подмосковные леса с термосами, горячим чаем, бутербродами и толстым шерстяным пледом. Они не порывали с шумной студенческой жизнью, но часто оставались и вдвоем

Летом после окончания второго курса подруги поехали в Коктебель. "Неужели я увижу эту сказку, куда меня так хотел отвезти Костя!" – думала Таня. И все же она не могла до конца в это поверить, пока не увидела море и темнеющую гряду гор. Они приехали на закате, оставили вещи в гостинице и рванули на пляж. Мелкая галька забивалась между пальцев ног. Таня брала камешки в руки и кидала их в волны, смотря на веселый веер брызг. Закат окрашивал верхушки гор и море буйно – алым цветом. Таню охватило странное чувство дикой красоты. Ей казалось, что сейчас, на её глазах рождается эта суровая потрескавшаяся от солнца земля, величественные горы и пламенеющее небо. Она схватила Викторию за руку. – Вика, какая красота!

Виктория молчала, но по чуть нахмуренному лицу подруги, Таня поняла, что она тоже тронута увиденным. – Неужели, мы когда-то все это забудем, Вика, нашу молодость, Коктебель и станем угрюмыми ворчливыми тетками, работающими в какой-нибудь школе. – Нет, – Вика тряхнула волосами, – нет. Запомни: "Эта жизнь принадлежит только тебе и если ты поверишь в это, для тебя не будет ничего невозможного"

Ты никогда не станешь нудной старой учительницей, тебя ждет другая судьба, я уверена в этом. Только ты, эту свою единственную судьбу не разменяй ни на что, не предай её. – А что ждет тебя? – прошептала Таня.

Виктория рассмеялась – Я тоже никогда не стану ни нудной, ни старой.

Дни быстро исчезали один за другим как прибрежная галька в воде. Они съездили в Феодосию, прелестный город со средневековыми улочками и торжественной печалью, разлитой в воздухе. На набережной у одной торговки Таня купила коралловое ожерелье. – Такое же ожерелье подарил мне Костя. Зачем же ты купила это? – Он забрал его у меня. – Хорош кавалер! рассмеялась Виктория – Он сказал, что хочет подарить их другому человеку. Н-да. Смотри, – потянула её за руку Виктория, – летнее кафе. Давай – зайдем туда.

Кофе пахло корицей. Перед ними метрах в двадцати расстилалось море, а душный теплый ветер настойчиво теребил волосы, ласкал лицо и шею и с веселым гиканьем проносился над кронами магнолий и кипарисов. – На нас смотрят, – прошептала Виктория, наклонившись к подруге. Та обернулась и увидела смуглого мужчину с пышными черными усами, пристально разглядывавшего их

Виктория подмигнула ему и расхохоталась

"Очи черные, очи страстные", – громко пропела она – Смеясь они покинули кафе и взявшись за руки, пошли вперед, сами не зная куда…

Виктория нажала на пульт телевизора, и на экране крупным планом возник стол, уставленный снедью. Камера словно любуясь, скользила по тарелкам с нежно-алой лососиной, яркими кружками апельсинов, бутербродам с ветчиной и сыром

"Наверное, голодный журналист снимал – мелькнуло у Виктории, – снимает как будто голландский живописец рисует свой натюрморт". Наконец, камера поплыла по лицам людей. Губернатор Ярославской области, мэр приволжского города, крупный чиновник Мосгордумы, вот между ними затесался популярный деятель культуры, о котором ходил слух что он любимец жены крупного политика. Следующий кадр привлек внимание Виктории. В него попал её давний конкурент и заклятый враг Андрея Михаил Борисов. Человек, доставивший её мужу немало хлопот и неприятных минут. И тут… она привстала с кушетки. Рядом с ним стоял Чермесов. И тут то, что раньше казалось неясным высветилось с удивительной четкостью. Виктория охнула и впилась в Чермесова глазами. Рядом с Чермесовым стояла пухлая брюнетка с ярко-накрашенными губами. Очевидно, его супруга. Она плотно прижималась к Чермесову: чувствовалось, что в жизни он находится под её постоянным и неусыпным контролем. "Он работал на два фронта, – горько подумала Виктория, – вернее, на один. А меня он просто кинул. Иуда. Как я раньше не подумала о том, что он может предать в последний момент. Я считала его осторожным недалеким партийцем. И эта ошибка стоила мне очень многого. Я не должна была никому доверять в этой жизни. Абсолютно никому".

Виктория выключила телевизор и, свернувшись калачиком, незаметно уснула.

* * *