Коранические сказания

Сам рассказ был известен, и потому Мухаммад мог опустить значительную его часть. Вместе с тем в некоторых местах он особенно подробен, хотя, казалось бы, достаточно краткого изложения сути, что и сделано уже в начале. Я думаю, что детальность рассказа связана в этом случае с ощущением личной причастности. Мухаммад излагал историю, особо ему близкую.

Кораническая легенда в особой форме пересказывает знаменитое христианское сказание о семи отроках эфесских[145]. Оно повествует о том, как на триста лет были усыплены Богом семь юношей-христиан, укрывшихся от преследований при императоре Деции в III в. Есть некоторые основания предполагать, что в Коране использован особый вариант легенды, согласно которому знаменитая пещера находилась не в Эфесе, а в римском некрополе под Филадельфией (совр. Амманом).

И по сей день там существует склеп с семью отделениями. С раннеисламских времен с ним связывают легенду о спящих отроках. Я был там. Он действительно расположен так, как описано в Коране. Туда не попадают лучи восходящего и заходящего солнца. Над ним видны остатки небольшой церкви. Исследователи пытались весьма разнообразно объяснить слово Раким. На самом деле Раким-Рекем — частый термин в набатейской топонимике Палестины и Северной Аравии. Так называли древнюю Петру. Наконец, в тексте рассказа есть специфическое употребление арабского глагола зака, характерное для сиро-палестинского диалекта. Обычно он означает «быть чистым». В Коране юноше, идущему купить продукты, говорят: «…посмотри, какая еда чище (азка)» (18:19/18). Но азка в сиро-палестинском диалекте означает «вкусный», «вкуснее». С таким значением рассказ приобретает большую конкретность и живость. Ведь слово стоит здесь не в пересказе, а как бы в цитируемой живой речи.

Как видим, целая группа деталей указывает на сиро-палестинский регион как источник коранического рассказа. Нам известны предания о том, что Мухаммад в молодости бывал в Сирии с торговыми караванами. Часто их считают малодостоверными, так как рассказы порой сопровождаются сказочными деталями. Однако в Сирию (в частности, через Амман) вел один из главных торговых путей мекканцев. Нет серьезных оснований сомневаться в том, что и Мухаммад ездил по этим дорогам. Это подтверждается и живым изложением легенды, носящей сиро-палестинскую окраску. Мухаммад обсуждал с мекканцами легенду, один из вариантов которой он сам слышал и привез из Заиорданья или Сирии.

Герои и мудрецы

Истории о царях, управлявших сынами Исра’ила, служили в Коране, как и в Ветхом завете, поводом для демонстрации могущества Аллаха.

После смерти Мусы сыны Исра’ила попросили у пророка (имеется в виду библейский Самуил), чтобы он поставил над ними царя. Пророк избрал им Талута (библ. Саул), однако многие отказались ему подчиниться. Знатные исраилиты говорили, что они богаче, чем царь, и потому не желают слушать его приказы. Пророк же отвечал, что Аллах дарует власть тому, кому пожелает, что он дал Талуту «широту в знании и в теле» (2:247/248). Он объявил, что знамением божественного покровительства Талуту будет явление ангелов, несущих ковчег, хранящий сакину и памятные реликвии времен Мусы и Харуна.

Затем Талут выступил против врагов. Он объявил воинам, что Аллах проверяет их рекой. Кто выпил из нее воды, зачерпнув рукой, тот не годится ему в воины. В войске он оставил только тех, кто сдержался и не стал пить. Таких оказалось немного. Небольшое войско противостояло многочисленному противнику и победило, хотя многие сомневались в том, что такое возможно. Предводитель врагов Джалут (библ. Голиаф) был убит Да’удом (библ. Давидом) (2:246/247-251/252).

Эти аяты были произнесены в Медине и обращены к верующим-мусульманам. Рядом с ними в тексте стоят указания о правилах жизни и запретах для тех, «которые уверовали». Библейская история звучала в Медине актуально. Устами неназванного библейского пророка Мухаммад обращался к своим соратникам. Далеко не все они с радостью восприняли призывы вести вооруженную борьбу с неверными. Ссылались они при этом, как и подданные Саула-Талута, на свою малочисленность[146].

В этой истории был и еще один намек на время Мухаммада. Не все жители Медины-Йасриба приняли ислам. Не все, даже принявшие ислам, были полностью довольны той властью, которую приобрел в городе пришелец. Многие из тех, кого Коран называет аль-мунафикун («лицемеры»), к примеру вождь хазраджитов Убайй ибн Ка‘б, считали, что по праву происхождения и богатства власть должна принадлежать скорее им, а не Мухаммаду. Право же Мухаммада основывалось на воле Аллаха, как основывалось на ней и право Саула (Талута). Об этом Коран напоминал иудеям и неиудеям Медины.