КОРДИЦЕПС, или Больно все умные

— Ну... не знаю, — протянул я. — Ну то есть вы правду говорили, реально сектантство какое-то. Держать людей взаперти, перекрывать им доступ к информации, всё такое... Зачем это было-то?

Вместо ответа она снова включила проектор и притушила свет. Мы сели обратно и уставились на экран.

В кадре появился старик за кафедрой, в котором я тут же узнал святого Шелхарта из сектантского ролика. Когда он заговорил, голос показался неожиданно молодым.

— Приветствую вас, будущие врачи!..

* * *

Проектор щёлкнул и погас. Мы с Литий сидели в темноте, пытаясь переварить всё, что услышали.

Я много чего узнал, но лучше просто пробегусь вкратце — вы наверняка почти всё уже и так поняли:

 • Да, случился апокалипсис. В аэропорту рухнул космический корабль и притащил с собой инфекцию, передающуюся по воздуху. Почти все туристы кругом заразились. Когда они разъехались по всем крупным городам, то разнесли болезнь по всему миру, а когда сработал катализатор, она активировалась и запустила симптомы. Болезнь оказалась жутко заразной и дико смертельной — всего за несколько часов вымерло почти всё человечество.

 • Врачи обозвали болезнь «розовым слоном», отсюда и все эти дурацкие таблички «Осторожно, слон».

 • Возбудитель инфекции — это такой инопланетный гриб, который питается мыслями о себе. Когда какой-то заразившийся конспиролог пытался объяснить, что произошло, он выдвинул гипотезу, которая плюс-минус правильно описывала свойства гриба. От этого он сразу же умер и выпустил в город споры, запустив цепную реакцию. Никто ещё не успел толком понять механизм, как в дело вступили СМИ. Они разослали фотографии погибших по всему миру, пробудив инфекцию у разносчиков.

 • Правы были старпёры: нынешнюю молодёжь погубил интернет.

 • Резерфорд Шелхарт, затворник, повёрнутый на эзотерике, совместно с группой выживших эпидемиологов разработал лекарство от гриба. С помощью специальной медитации все мысли о грибе переводились в мысли о своём «я», а антитело отсекало соединения вокруг очага инфекции, чтобы она не распространялась.

 • Шелхарт с единомышленниками организовали два десятка импровизированных «больниц» — в такую меня и привезла поисковая бригада, когда я валялся при смерти, надышавшись спорами. Полгода карантина нужны были для того, чтобы заражённые участки мозга отмерли, а это значит, что я никогда больше не вспомню, кем раньше был. Впрочем, если я захочу, мне выдадут досье, где всё про меня написано.

 • Нашу больницу переделали из заброшенного противорадиационного убежища, что вообще-то просто улёт. Помещение выбрали ради герметичных дверей, а то вдруг пропустят укол и кого-нибудь расфигачит во сне. Видимо, поэтому палату 411 и запечатали, если так подумать. Бр-р.

 • Раз кругом творился постапокалипсис, завелись и голодные мародёры, грабившие мирных жителей. У нас запасов было полно, поэтому и нападали на нас часто. Так что охрана нужна была не только для того, чтоб нас не выпускать.

 • Пропаганда была нужна на тот случай, если мы снова заразимся — идеи-то мы запомним, но забудем, что они родом из сектантского ролика, поэтому нас будет легче лечить. Теперь понятно, почему Литий всегда так заморачивалась насчёт правил. Правда, как-то не по себе от мысли, что я автоматом превращусь в фанатика, если облажаюсь.

 • Раз мы будем врачами, нас загрузят математикой. По уши. Нам показали дико замороченную формулу для расчёта дозировок антитела, и я обнаружил, что походу я из тех чуваков, которые в кино плачут, потому что, блин, вот реально чуть не разрыдался.

Про апокалипсис — это было реально как кувалдой по башке. Ну, что-то я подозревал — то есть да, окей, раз меня держат под землёй, отрезав от внешнего мира, то снаружи наверняка что-то накрылось. Я вот только масштаба не ожидал.

Погибли все. Даже из моих френдов вряд ли кто-то жив — ну, разве что Zone_Ranger с фермы в диких гребенях. Мои родители тоже умерли, но это меня почему-то не настолько расстроило, хотя я их вроде как даже помнил.

Меня должно было сильнее перекрыть. Несколько миллиардов человек погибли ужасной смертью. Всегда грустно, когда человек умирает. Если умерли двое — должно быть вдвое больнее, если сотня — то в сто раз. А тут несколько миллиардов. А я сижу такой и больше офигеваю, чем грущу. Да я больше истерю из-за того, что придётся примеры решать! Ну как так можно?!

Отчасти, наверное, всё из-за того, что я полгода просидел взаперти. Реальный мир был где-то там, а три десятка товарищей по несчастью — прямо тут. Может, в этом дело.

Или я просто плохой человек?

Скоро выясню. Доктор 4 задала мне пару вопросов, сделала у себя на планшетке какие-то пометки и повела нас к Раджу. Он тоже позадавал вопросы и сказал, что через неделю выдаст нам наши досье. Пока что поживём на верхнем этаже, в отделении для выздоравливающих — вместе с Леви, Кубком и парой пациентов с других этажей — а потом хоть за работу, хоть на все четыре стороны. Я сел на стул в приёмной, и на этом всё и кончилось.

* * *